— Обстановка, я думаю, всем ясна — началась война с фашистами, — говорит начальник штаба.
Я сижу у открытого окна, и мне видно и слышно, как к причалам, где стоят катера–охотники, подходит автомашина, и начальник боепитания техник–лейтенант Шенель зычно командует, сгружая боезапас. Связисты во главе со старшиной Белым разматывают и тянут телефонные провода. С кораблей снимают всякие огнеопасные вещи: подшивки старых газет, лишние деревянные предметы.
— Постановкой мин с самолетов фашисты пытались заблокировать наш флот в Севастополе. Они рассчитывали застать нас врасплох, но не вышло. Черноморцы встретили фашистов огнем! Была ли внезапность? Как сказать. Мы привели в готовность корабли заблаговременно, до налета вражеской авиации. Наша задача теперь — уточнить места падения мин и нанести на карту. Этим будут заниматься мой помощник Дубровский и штурман Дзевялтовский. Сейчас уже надо организовать и выставить наблюдателей на берегу и на воде на случай повторных налетов и минирования. По неточным данным, при отражении налета сбито три самолета фашистов. Мы видели, как загорелся и упал в море один, сбитый батареей лейтенанта Зернова. Остатки самолета будут поднимать водолазы, — продолжал Морозов. — Сегодня утром наши корабли уже приступили к тралению. Флот может выйти в море в любую минуту. Поэтому командующий флотом приказал нам принять все необходимые меры для безопасности плавания кораблей. В этом наша основная задача.
Фарватер должен быть чистым!
…Война.
Только накануне вечером после большого учения я был на корабле у своего приятеля Виктора Трясцина. Туда же забежал по делу и штурман соединения Иван Иванович Дзевялтовский. Все трое мы вместе служили в тридцатых годах на торпедных катерах на Дальнем Востоке в одном дивизионе.
Дружба — удивительное дело, она сводит вместе, казалось бы, совсем различных людей. Увлекающийся и порывистый Иван Иванович Дзевялтовский с ярким румянцем и пухлыми губами на молодом, почти юном лице, носивший тельняшку зимой и летом и широчайшие брюки клеш, и подтянутый, строгий, с высокими залысинами, с мужественным суровым лицом и глуховатым голосом, сдержанный и всегда застегнутый на все пуговицы Виктор Трясцин были большими друзьями.
Мы о многом говорили в тот вечер. Обстановка тревожная, на Западе война. Если повернуть ручку радиоприемника, то из эфира вырвутся громыхающие марши гитлеровских орд, топчущих чужую землю. Война затопила почти всю Европу. В начале апреля фашисты напали на Данию и Норвегию, через месяц вторглись в Бельгию, Голландию и Люксембург, затем вышли к Па–де–Кале и начали бои за Париж. На днях газеты сообщили, что «сумасшедший» Гесс, подручный Гитлера, прыгнул с парашютом на Британские острова к своим довоенным друзьям.
