– Да, но зато бесплатно, – бодро отозвался он.
Для Кэллума в семейных делах все просто и ясно. А вот Грейс не может объяснить даже самой себе упорное нежелание принимать услуги от матери. Казалось бы, теперь они вполне терпимы друг к другу. Иногда они даже вместе смеются – правда, всего несколько секунд, а потом обычно наступает неловкое молчание, но все же. Подумать только, их отношения стали настолько нормальными, что в аэропорту, провожая мать, Грейс чуть не сказала: «Я буду скучать». Но вовремя спохватилась, вспомнив лицо матери, когда та с легкой улыбкой, напевая что-то, смотрела сквозь тринадцатилетнюю Грейс, в отчаянии молотившую по краю стола руками и умолявшую: «Пожалуйста, мама, ну пожалуйста, больше не надо!» Поэтому Грейс не сказала: «Я буду скучать», и мать тоже этого не сказала.
Разумеется, Кэллум полагал, что жизнь на острове Скрибли-Гам будет удивительным приключением: он вообще воспринимает как приключения все новое, будь то дегустация нового сорта кетчупа или рождение ребенка.
– Спит сном младенца, – возвращаясь на кухню, сообщает он сейчас. Кэллум впервые за две недели надел рубашку и галстук, а потому выглядит каким-то незнакомым и повзрослевшим. – Думаю, ты его не услышишь еще часа два.
Глядя на мужа, Грейс понимает, что Кэллум на работе будет скучать по сыну. В отличие от нее, у него отцовский инстинкт проявляется в полной мере.
– Ты поедешь на «Вике»?
– А на чем же еще! Единственный веселый момент в возвращении на работу.
Когда они только переехали на остров, Грейс показала Кэллуму катер Лауры: маленький, с подвесным мотором.
– Как называется судно? – спросил он тогда.
– Никак, – ответила Грейс. – Это ведь не яхта, а просто жестянка.
– Жестянка – это банка пива, – возразил муж. – А у катера должно быть имя. Давай назовем его хотя бы «Виктория Биттер», в честь лучшего в мире пива. Сокращенно – «Вик».
Так что теперь их старенький катер гордо именуется «Вик», и Грейс удивляется, как это ей прежде в голову не пришло придумать ему название.
– Если пойдет дождь, садись на паром, – говорит она мужу.
– Под дождем будет весело.
– Сомневаюсь. Уж поверь моему опыту.
– Ладно, островитянка. – Он целует ее на прощание. – Постараюсь вернуться пораньше.
– Хорошо, – отвечает Грейс. – Ну пока, у меня куча дел.
* * *
Первое, что она делает, – в течение полутора часов тупо таращится на пакет с молоком.
Нет, Грейс вовсе не собиралась заниматься этим на протяжении девяноста минут. Просто так получилось. После ухода Кэллума дом словно оказывается под свинцовым покровом тишины. Тишина отдается каким-то странным звоном.
