Они стояли у границы и ругались, как два мальчишки, не поделившие игрушку. Таамир не на шутку разозлился, но Сантилли было трудно запугать, он видел Повелителя и в большем гневе. Прооравшись и высказав друг другу все, что у них накопилось за последнее время, они остановились, тяжело переводя дыхание. Герцог за время бурной ссоры постепенно отступал назад, уводя дракона от грани. Таамир не сразу, но оценил маневр.
— Умный мальчик, да? — с угрозой спросил он, наступая на Сантилли.
— Умнее некоторых, — огрызнулся тот, делая несколько шагов назад, но стараясь сильно не отрываться, — Ответь мне, многомудрый старый хрыч, как мальчишка будет жить с мыслью о том, что стал причиной твоей смерти?
Таамир словно на стену налетел. С силой провел по лицу ладонями. Идиот! Старый идиот!
— Как мне смотреть ему в глаза? — с неожиданной болью спросил он, — Как?!
— Мне же ты как-то смотришь и даже не морщишься, — невесело усмехнулся Сантилли.
— Ты уже вырос, а он еще ребенок, — не подумав, возразил дракон.
— О, значит, об меня можно ноги вытирать? — неподдельно удивился герцог, — Надо же, какая честь служить твоей половой тряпкой!
— Санти, — Таамир шагнул к нему, — Видишь. Я не прошу забыть, — дракон потер виски, — Глупости говорю. Я не умею просить прощение. Черт, я совсем запутался.
— Возвращайся, Тай, — тихо сказал Сантилли, — он ждет, а у нас здесь кончается время. Сейчас ты уйдешь, и что я ему скажу?
Дракон вздрогнул. Так его называла Это, но никогда — герцог.
— Не надо, — дракон отрицательно покачал головой, — Я все испортил. Забудь.
— Ты идешь или нет? — требовательно спросил герцог, с тревогой глядя на Таамира, который начинал терять нить рассуждений. «Ласти, прости меня!». Герцог шагнул к дракону и прижался губами к его губам, вливая силы для возвращения. Они стояли на дороге смерти и целовались. Страстно, жарко, как в первый и последний раз.
— Ты ведь не вернешься ко мне? — глядя в глаза ашурта, спросил Таамир.
— Тебя ждут и это не твое королевство и министры, — герцог через силу улыбнулся, — Там твоя жизнь, Тай. Не надо ее бросать. Никогда. Давай руку.
— Боги, моя голова! — простонал Сантилли и повалился дракону на грудь, прижимая руки к вискам, — Таамир здесь?
— Да, — облегченно выдохнул Маярт.
Бледный и уставший Сах Ир убрал руки с плеч герцога.
— Тогда я его сейчас убью, только очухаюсь немного и убью, — невнятно произнес герцог.
— Милорд! — Мишель сорвался со стула и бросился к ним, — Не надо, милорд!
