В том месте, куда он ее подтащил, берег возвышался над водой, но ненамного, и принц с силой толкнул свою добычу вверх, чтобы она приземлилась на ровном месте за подъемом. Но едва принцесса целиком оказалась вне воды, действие ее веса прекратилось, и она с бранью и криками взвилась в воздух.
— Скотина!
СКОТИНА!
СКОТИНА!
СКОТИНА! – кричала она. Никому на свете еще не удавалось настолько ее разозлить.
Когда принц увидел, как она взлетает, он подумал, что ему отвели глаза и он по ошибке принял лебедь за даму. Но тут принцесса ухватилась за шишку на вершине высокой сосны. Та обломилась, она схватилась за другую и так, хватая шишки горстями и роняя отломившиеся, прекратила взлет. Принц тем временем, не сводя с нее глаз, стоял в воде, забыв, что пора бы и выйти. Как только гребень берега скрыл спускающуюся принцессу от его глаз, он выскочил из воды, вскарабкался на склон и подошел к сосне. Задрав голову, он разглядел, что принцесса неловко перебирается вдоль одной из ветвей к стволу. Стоя в темноте под деревом, принц изумленно прикидывал, что это может быть такое. И вот, добравшись до земли и разглядев принца, стоящего под деревом, принцесса одним броском вцепилась в него и крикнула:
— Вот я папе пожалуюсь!
— Ой, не надо! — ответил принц.
— Нет, пожалуюсь! — упрямо сказала принцесса. — Кто тебя просил тащить меня из воды и швырять в воздух? Я тебе ничего плохого не сделала, а ты!..
— Простите меня. Я не имел в виду ничего худого.
— Не имел, потому что безмозглый! У меня веса нет, а у тебя — ума! Прими мое сочувствие!
И тут принц понял, что набрел-таки на зачарованную принцессу, и мало того, что набрел, но уже успел ее обидеть. Он растерянно молчал, а принцесса гневно топнула ногой с такой силой, что взмыла бы в воздух, если бы не вцепилась ему в плечо, и крикнула:
— Верни меня сейчас в нее!
— Куда вас вернуть, краса моя? — спросил принц. Он уже почти влюбился в нее. Никому никогда не представала она более обаятельной, чем казалась сейчас, придя в бешенство. И насколько он видел своими глазами (по правде говоря, не слишком: много он видел в такой темноте), в ней не было ни единого изъяна, разумеется, за исключением невесомости. Но ни один на свете принц не оценивает принцесс на вес. Вот только прелестна ли у нее ножка? Разве оценишь это как следует по отпечатку стопы в грязи под деревом?
— Куда вас вернуть, краса моя? — повторил принц.
— В воду, болван! В воду! — ответила принцесса.
