— Ой, как же хорошо… хорошо! — звонко рассмеялась Алена. Ее смех звенел, голос вибрировал. Никогда ещё звук её голоса не был таким живым и упругим, как сейчас!
— Скоро премьера… — мечтательно протянул Гарик. — Позову ребят с курса, пусть на тебя полюбуются!
— Что, похвастаться хочешь? — лукаво спросила Алена.
— Да нет… просто пусть знают, как у нас здорово. Пускай студия и любительская, но ребята играют вполне профессионально. Уж поверь, я знаю, что говорю!
— Ну да, ты же у нас профессионал! — она взъерошила ему волосы.
Аля приподнялась на локтях, тряхнула головой и принялась сжимать и разжимать затекшие ладони. Теперь она снова могла видеть любовников в щель между створками ширмы, но смотреть ей совсем не хотелось… больше всего на свете она мечтала бы оказаться как можно дальше отсюда!
— Да, какое там… профессионал, — усмехнулся Гарик. — Еще пахать и пахать…
— Гарри, а ты хотел бы иметь свой театр? — ластясь, промурлыкала Алена.
— В принципе? Ну, конечно! Это ж мечта каждого режиссера!
— Ну, так за чем дело стало? Считай, он у тебя в кармане!
— Ты о чем? — не понял Гарик.
— Эта студия… она твоя! А окончишь ГИТИС, получим статус театра!
— Не понял! — мотнул головой Гарик и залпом допил шампанское.
Алена немедленно наполнила до краев его стакан и сунула в руку круглый солнечный апельсин. Сама отпила глоток и с хрустом куснула яблоко.
— Ну, ты возглавишь студию. А я буду твоей актрисой! Первой актрисой, звездой! Мы будем ставить комедии, веселые, искристые, как это шампанское… Хватит занудства! У меня от речей нашего дорогого Маркуши уже скулы сводит.
— А как же он?
— Далецкий? Ну как… за него не волнуйся — у него имя все-таки! Пристроится где-нибудь в профессиональном театре, чего ему с нами профанами зря время терять?
— Алена, что ты говоришь! — не выдержал Гарик. — Студия — это его ребенок! Любимое детище! Он же всю душу в неё вложил… Все начинал с нуля, нас собрал, выучил… Ребята, действительно, перспективные. И о студии уже известно в театральных кругах… вон, какая статья в "Театральной жизни" про "Синюю птицу" вышла! А Илья, Маня, Аля — у них настоящий талант, им в ГИТИС поступать надо. Ну, или там в Щуку, Шепку… А Марк, он же просто сломается, как ты не понимаешь, он…
— Слушай, я сейчас говорю о нас! — перебила Алена. — Если сам о себе не подумаешь, никто о тебе не подумает! Я хочу, чтобы у тебя было имя, свое дело, у тебя вся жизнь впереди! Мой милый, любимый, пожалуйста, позволь мне помочь тебе… Это будет твое дело, только твое, и никто тебе диктовать не будет! И потом, неужели ты не хочешь, чтобы твоя маленькая Аленка засверкала, как бриллиант?! Далецкий меня затирает, ролей не дает… думает ставить "Дни Турбиных", я спросила, даст ли он мне роль Елены, а он так задумчиво мне говорит: мол, у вас, Алена, другое амплуа, вы ещё не созрели… Это я-то не созрела! — она презрительно хмыкнула и, вскинув голову, оглядела себя в зеркале. — Нет, с этим надо кончать!
