Бабушка Инна тоже изменилась — она теперь не так часто впадала в уныние и старалась радоваться каждому дню — после того как с нею случился сильнейший приступ и она оказалась в больнице, бабушка стала как-то мягче, добрее и не так ополчалась на внуков, как раньше. Все бы хорошо, если б не Проша… И за что она впала в такую немилость?
Ох, кажется голова разбаливается! Боль сдавила виски и пульсировала волнами. Вдруг повезет, и она заболеет? И тогда хоть на неделю-другую продлится желанная свобода!
Сеня маялась, не знала чем бы заняться, и очевидным было только одно: какое-то дурное предчувствие томило душу. Что-то очень плохое надвигалось на их семью — надвигалось из влажного сумрака подступающей ночи.
Дверь в комнату приоткрылось — заглянул Костя.
— Чего поделываешь? Э, Сенька, чего ты такая? Ну-ну, не рохлись!
Это было излюбленное выражение братца, которое он перенял у своего дружка Слона: «Не надо рохлиться!», — то есть падать духом и раскисать.
— Да нет, ничего. Просто в школу не хочется.
— Ага, это точно! О школе просто подумать противно! Ты рюкзак свой уже собрала?
— Вон он, собранный лежит. Глаза бы мои на него не глядели!
— А ты и не гляди. Хочешь, я тебе почитаю?
— Давай! — оживилась Сеня и забралась на кровать с ногами, накинув на себя плед и закутавшись в него так, что только нос, да глаза выглядывали наружу.
— Ну вот, где мы тут остановились? Ага, книга четвертая, глава первая: «Укрощение Смеагорла». «Вот мы и в ловушке, — горестно вздохнул Сэм. Понурив голову, он стоял рядом с Фродо…»
Брат читал с выражением — похоже, ему самому чтение доставляло огромное удовольствие. Благодаря сестре и её увлечению он буквально влюбился в Толкиена и открыл для себя мир, о котором прежде не подозревал. Его ровный спокойный голос подействовал на Сеню успокаивающе, она перестала терзаться всяческими подозрениями и вся обратилась в слух. Хлопнула входная дверь, и брат на секунду прервался, чтобы выяснить, кто пришел. Оказалось, это папа ушел в больницу к бабушке и останется там на всю ночь — удалось договориться с врачами, чтобы ему разрешили побыть с ней в палате реанимации.
Эта новость вновь усилила тревогу, и Сеня не сразу смогла сосредоточиться на чтении. Костик видел, что сестра очень напряжена и не выдержал.
— Слушай, да не переживай ты так, бабушка наша поправится! Вот ведь и баба Инна болела, а ничего — выздоровела.
— Да, я понимаю… Я знаю, что нельзя думать о плохом, потому что мысль воплощается.
