У меня и Станиша пистолеты одного калибра. Только у него есть разрешение на владение оружием. Я взял свой пистолет и пошел на Новогродскую, осмотрел дом и подъезд. Оказалось, что расположение лифта, подвала, лестничной клетки было таким же, как у меня.
Я спустился в подвал. Сначала хотел дождаться, пока Видзский войдет в лифт, спустить кабину в подвал и там застрелить его. Но когда я заглянул через стеклянную дверь в шахту лифта, то увидел там гору мусора. Тогда у меня зародилась мысль имитировать «несчастный случай». Я решил остановить лифт между этажами и поджечь весь скопившийся хлам.
Выключатель был рядом с лифтом, в нише. Все произошло так, как я и планировал. В нужный момент я отключил ток, а остальное было уже легко...
Станиш часто бывает в этом доме. Если бы смерть Видзского показалась кому-то подозрительной, все улики были бы против Станиша...
— Почему вы были так уверены в том, что после ареста Станиша займете его место?
— У меня прекрасная репутация, ко мне хорошо относится руководство, оно верило мне и ценило. Я знал слабости своих начальников и умел ими пользоваться. А если бы вдобавок я раскрыл шпионскую деятельность своего предшественника, то стал бы героем.
— Продолжайте допрос, — приказал Бежан одному из офицеров. — Я еду к Покоре.
Когда Бежан вошел в кабинет Валя, там уже был Покора, а на столе громоздились груды упаковок с заграничными лекарствами, пачки долларов, ампулы с наркотиками.
Валь, увидев Бежана, побледнел.
— Вот мы и снова встретились, доктор, правда, ситуация несколько изменилась. На этот раз — вы наш пациент.
— Я? — изумился Валь. — И в чем же вы меня обвиняете?
— Лекарства, наркотики, доллары, — начал Покора.
— Я врач-психиатр. В моей работе необходимы различные лекарства, в том числе и наркотики. Иметь доллары не запрещено. Так в чем же дело?
— Мы арестовали несколько человек по обвинению в шпионаже, диверсиях, убийствах. Вы связаны с ними, значит, эти обвинения касаются и вас... — В голосе Бежана не было вопросительной интонации, он просто констатировал факты.
— А где доказательства? Это очень серьезные обвинения, — ответил Валь.
— У нас есть доказательства, что вы поддерживаете связь с «Адамом», — сказал Покора.
— Что странного в том, что я сообщаю пациентам, что их рецепты уже готовы?
— Странно то, что «Адама», которому вы звонили, зовут не Адам, а Норберт Кон.
— Я не знал об этом. Кто-то из пациентов назвал это имя и оставил этот телефон.
