— Не такой уж это тупик. Юрек, возьми себя в руки. Ведь смерть Вольского подтвердила твою версию. Если преступником оказался он, значит, я ошибался, предлагая задержать тех троих подозреваемых. Смерть Вольского очищает от подозрений Гонтарского.
— Я лишь одного не понимаю, — вслух размышлял Бежан. — Если Вольский всегда имел при себе взрывчатку, почему он не решился ворваться в цех, где находится модель, и погибнуть там? Может быть, взрыв повредил бы машину. Похоже, он не ждал взрыва. У меня такое ощущение, — продолжал он, — словно я иду, держась за нитку, которую мне кто-то специально вложил в руку. Все шиворот-навыворот.
— Что ты хочешь этим сказать?
Бежан провел рукой по лицу.
— Агенты Гелена обычно стараются выполнять свои задания тихо, избегая лишнего, опасного для них шума. А в этом деле все наоборот. Будто кто-то специально оставляет визитные карточки, чтобы вызвать переполох. Взрыв в Верхославицах не имеет никакого смысла, если посмотреть на него с точки зрения реальных результатов. Даже если бы действующую модель удалось уничтожить, какая от этого польза? Испытания будут отложены. Ну и что? Чертежи надежно укрыты в сейфе по инициативе инженера Язвиньского. Кстати, это тоже кое-что о нем говорит.
— Ты ничего не сказал об этом на совещании. Почему?
— Покора вывел меня из себя.
— Это очень добросовестный работник, он искренне верит в то, что делает. Ты и сам это прекрасно знаешь.
— Но он слишком легко поддается влиянию привычных схем. Начинает с «пятен» в биографии, которые ни о чем не говорят. Верит во все дурное, что наговаривают на человека, не задумываясь над тем, чем может быть вызвано это негативное мнение. Но ведь все мы знаем, сколько в таких сплетнях бывает яда зависти, раздражения, мести, оскорбленного самолюбия. Так бывает всегда, если маленькие люди оказываются на слишком высоких постах. А Покора к таким сомнительным характеристикам подгоняет улики. Опасный метод.
— Так что же с этим взрывом? — сменил тему Зентара.
— Раз уничтожение действующей модели лишь отодвигало начало испытаний, зачем в таком случае весь этот шум, вызванный взрывом, привлекший наше внимание именно к Верхославицам? Ведь мы начали расследование, организовали наблюдение за всеми, кто имеет доступ на территорию Центра, таким образом, агент потерял всякую возможность продолжать свою деятельность. Зачем все это? Не вижу цели, а цель, несомненно, существует.
Смерть Видзского. С одной стороны, все, казалось бы, ясно: убрать опасного человека, который, возможно, сам себя чем-то выдал. С другой стороны, если принять за чистую монету улики против Станиша, возникает вопрос: неужели Х-56 так глуп, что всюду, как нарочно, оставляет свои следы, облегчающие нам работу по его поимке?
