Но уходить с обжитой земли, на которой выросли они сами и их дети, желающих было мало.
– Нет! – зашумели многие. – Керулен мы не бросим!
– Не будем жить у чужого племени бесправными проходимцами!
– Попросишься, а потом погонят воевать за свои споры…
– Тогда нам остается воевать с борджигинами, – напомнил им чжоуреид. – Джадараны теперь будут отдельно от нас, они думают, что стали непобедимы.
Снова примолкли нойоны; вновь тоскливо зависла тишина.
Тут поднял руку нойон маленького пришлого рода хурхут. Об этом роде было известно, что предки их три поколения назад вышли с исконной своей родины на западной стороне внутреннего моря, рассорившись со своими соплеменниками, с тех пор и бродили они по ононским и керуленским степям. Говорили про них, что они коварны и хитры, любят сутяжничать и нечисты на руку. Видно, так и было, потому что нигде они надолго не приживались, откочевывали от одних к другим, неизменно оставляя за собой смуты и раздоры.
Лет семь назад они прикочевали к олхонутам и попросились жить по восточным их окраинам. Те уступили им свои урочища лишь для того, чтобы заслониться ими со стороны татарской границы. Во время похода против борджигинов олхонуты заставили и их воевать на своей стороне, и тем пока некуда было деваться, кроме как держаться с керуленскими.
И теперь нойон этого рода просил слова. Сидевшие в юрте недоверчиво оглянулись на чужака. Тот прищурил в хитрой улыбке глаза, окидывая взглядом сразу всех, пошевелил тонкими губами и осторожно начал:
– Я думаю, что можно остаться на Керулене и не воевать с борджигинами…
В юрте стало тихо. В очаге тонко шипел сыроватый аргал. Нойоны, застыв на своих местах, терпеливо ждали его слов. Тот, окончательно приковав к себе внимание вождей, убрал с лица хитроватую улыбку, отвердел взглядом.
– Ведь главные враги борджигинов не мы, а джадараны, – убеждающе глядя в лица сидевших рядом нойонов, снова заговорил он. – Это они первыми поднялись против тайчиутов, а потом и нас потащили за собой. Куда же нам было деваться? Наша вина небольшая, и мы можем договориться с борджигинами, перейти на их сторону. А этих глупых джадаранов отдадим им в жертву, чтобы те утолили свой гнев и успокоились… Борджигины пойдут на мир с нами, потому что они уже поняли, что со всеми сразу воевать им не под силу.
Многие нойоны, недоверчиво смотревшие на него, понемногу посветлели лицами, значительно переглядываясь между собой.
– А ведь верно он говорит, – удивленно закивали они на него.
