И он вернулся к костру.
— Рыжая, у нас только четыре спальных мешка, так что придётся тебе сегодня мёрзнуть, — сообщил Райт, заворачиваясь в один из растянутых тюфяков и обнимая винтовку. — Но костёр-то ты не зря распалила, а? Ночи здесь о-очень холодные.
— Станет ещё холоднее? — нахмурилась я, ёжась от холода.
Райт глухо рассмеялся:
— И ты даже не представляешь насколько!
В надежде услышать опровержение, посмотрела на Эллисон, но та лишь с сочувствующим видом пожала плечами:
— Во всех секторах так по ночам: либо до смерти холодно, либо жарко до невозможности.
Я выбрала дерево поближе к костру, опустилась на землю, прислонившись спиной к шершавому стволу, и пустым взглядом уставилась на огонь.
«Я умерла. Я умерла, — раз за разом повторяла про себя и, таким образом справляться с мыслями получалось довольно неплохо. — Алек меня убил. Мой Алек. Меня убил. Тот, кого я любила больше всех на свете. Тот, кому доверяла… Мальчик с солнечными глазами, убил меня».
Слёзы сдерживать было бесполезно, так что я даже не пыталась, единственное с чем сражалась, это со всхлипываниями; не хотелось привлекать к себе внимание здешних обитателей, которые и без того не рады моей персоне.
Чёрт, как же это больно. Как же больно понимать и мириться. Как же сложно убедить себя в том, что меня больше нет. Что мама льёт слёзы и убивается от горя. Отец наверняка вернулся с командировки раньше времени, чтобы похоронить своего единственного ребёнка. А Алек… даже не знаю, что сейчас происходит с ним. Что он сделал потом? Сбежал? Сдался полиции? Где он сейчас?.. Какие оправдания выдвинул на мой счёт? Что сказал моим родителями, которым был всё равно, что сын. Которые грезили нашей свадьбой и наверняка думали о внуках.
Он лишил меня жизни. Лишил будущего. Алек запер меня в месте, о существовании которого никому ничего не известно. Из этого места не выбраться, а если это и возможно, то куда? Что будет, пойми я причину, по которой здесь оказалась? Кто будет решать, куда отправлять меня дальше. Бог? Или же Дьявол?.. Кто стоит за этим местом?..
С ума сойти. Я и вправду в это верю. Я в Лимбе. Я умерла!
Слёзы неугомонно сбегали по щекам и с быстрым ритмом капали с подбородка, так что я не успевала смахивать их рукавом влажного свитера. Тело дрожало от холода, болезненная куча мыслей взрывалась в воспалённом мозгу, умоляющем об опустошении. Хотелось забыть всё, ничего не чувствовать. Не знать этой боли от предательства и разбитого сердца.
