Я с ь к о. А вон мама.
П р о х о ж и й. А как тебя звать?
Я с ь к о. Ясько.
П р о х о ж и й. Ясько! А-а… (Торопливо.) А как звать?
Я с ь к о. Мама — Лукерья.
П р о х о ж и й. Ой, Луке… ой, так…
Б а б а. Ясько! Подай воды!
Д е д. Что с паном?
П р о х о ж и й. Поперхнулся! (Пьет.) Спасибо тебе, дитятко, за услугу… Дай тебе господь…
Б а б а. Детей любите; верно, свои есть?
П р о х о ж и й. Есть, — давно не видел. (Кланяется.) Спасибо!
Б а б а. На здоровье!
П р о х о ж и й. А давно, пан хозяин, построили эту хату?
Д е д. Хата старая. Я только поднял ее немного, кое-где бревна заменил да окна побольше сделал.
П р о х о ж и й. То-то я вижу, что хата словно бы не та…
Л у к е р ь я. Разве вы тут когда-нибудь бывали?
Д е д. И в моей хате? Видно, что пан не впервые!
О л е к с а. Не впервые!
П р о х о ж и й. Ну, был… был… давно… Миновало… А был здесь.
Работником нанимался, когда новый двор строили.
Б а б а. Ага, когда новый двор?
Д е д. Давно это было… Может, десять лет назад!
П р о х о ж и й. Ох, больше! Давно, давно!
Д е д. Что-то мне мерещится… Какая-то старина, да не вспомню…
И глаза не видят, и уши не слышат, и память ослабела: не то я знаю, не то не знаю…
Б а б а. Побей меня сила божья, и со мной так. Вот чтоб с этого места не сойти, и у меня то же самое: то кажется, что знаю вас, то кажется — нет.
Должно быть, вы когда-то со мной разговаривали.
Л у к е р ь я. Голос его будто слышала когда-то… Прямо в душу западает.
П р о х о ж и й. А когда двор строили… вы же, бабуся Наталья, хозяйкой были в экономии.
Б а б а. Да, да!
А н т о н. Все знает!
О л е к с а. Что-то чудно!
П р о х о ж и й. И говорили… ох, говорили со мной, бабуся, говорили не раз, не два и не десять.
Б а б а. Ах, чтоб меня задавило сегодня ночью, если я помню. Вот-вот, а не поймать! Говорила с вами или не говорила? Ничегошеньки не помню, только мне кажется, вроде я вас знаю, вроде не знаю… Таки знаю! Да нет. Ну, что за оказия!
Д е д. Мерещится что-то, мерещится, да не ухвачу.
П р о х о ж и й. А ты — хозяйская дочка?
Г а н у л ь к а. Да… дочка!
Л у к е р ь я. Слушай, Антон! Тебе не напоминает кого-то этот прохожий? У меня прямо мозг горит, но не вспомню.
А н т о н. Измученный какой-то, бледный… Глаза запали… не припоминаю.
Л у к е р ь я. Измученный, несчастный, глаза хоть и запали, а блестят… И огонь в них как будто знакомый… словно видела когда-то… а особенно голос.
П р о х о ж и й. Верно, младшая? Вот такою знал. Двадцати еще нет?
Г а н у л ь к а. Нет еще.
