— Так, похоже, выкупаться мне сегодня не суждено, — девушка пыталась говорить как можно мрачнее, недружелюбно поглядывая из-под всклокоченного водопада волос, — Чего пришел?
— Не мог не прийти… — Дэн смотрел, не отрываясь, на такое родное, такое любимое лицо, и прикладывал миллион усилий, чтобы не забыть о том, что пришел сюда лишь с официальным визитом. — Мне нужно спросить тебя о Владиславе.
— Так ты пришел по работе? — мало того, что нарушает священное действо мытья головы, так еще и издевается!
— Да… — оба понимали, что он врет.
— Только?
Дэн не ответил.
Как обычно, вылезли покурить на подъездный козырек, удобно расположившийся прямо под Анютиным окном. «Summer time…» — горький пронзительный блюз несся над засыпающей осенней Ялтой. Сезон уже давно прошел, забрав с собою «широкие массы», и музыканты еще не закрывшихся кафешек могли теперь петь что-нибудь для души. Дэн улыбнулся, залюбовавшись окружающей сказкой. Осенью Ялта снимает маску шумного фешенебельного курорта и становится сама собой. Небольшой, спокойный городишко, утопающий в неистовстве ярких красок и умопомрачительных запахах осени… Ялта, очищенная от летней суматохи и надменности, всегда становится искренней и приветливой. Величественные горы, словно заботливые няньки, нависают еще ниже над городком, пытаясь оградить его от холодных ветров, грозовых облаков и злых людей. Дэн обожал осеннюю Ялту.
— Спрашивай, — девушка, нахмурившись, вслушивалась в доносящиеся с набережной осколки блюза. Анна всегда тяжело провожала лето.
— Что рассказывала тебе Влада о самоубийстве отца? — сухо начал Дэн, — И вообще… Как ты думаешь, она действительно сумасшедшая? — Анюте вдруг захотелось размахнуться и въехать своему ненаглядному по физиономии. Девушка представила, как гулкое эхо протащит звук пощечины по закоулкам ночного города и почему-то почувствовала себя успокоенной.
— Та-ак, — она получше закуталась в плед. Осенняя прохлада уже требовала к себе повышенного внимания, — веселенькое дельце получается… Сначала ты сажаешь в психушку совершенно нормального человека, а потом приходишь ко мне и спрашиваешь, правильно ли ты поступил. По-моему, как-то слишком непоследовательно для следователя с твоими амбициями, а?
— Ты же понимаешь, это не я… — Дэн зачаровано следил за тонкими, безупречно ухоженными руками Анюты, нервно сжимающими длинный мундштук. Ему снова дико захотелось ее фотографировать.
— Хватит оправдываться! Ты обещал, что никто не причинит Владке вреда. Я убедила ее доверять тебе… Она, как оказалось, была права, не слишком-то хорошо относясь к нашей милиции. А я отправила ее прямо к вам в лапы! — резкие слова обвинения Аня дня три до этого репетировала перед зеркалом.
