Влада облегченно кивнула, быстро развернулась и растворилась в толпе прогуливающихся по вечерней набережной. В воскресный вечер, даже когда сезон уже давно прошел, набережная всегда оживлялась.
— Это вам, — Владислава накупила сладостей для внуков тетки Меланьи, — я опять на секунду… Просто хочу, чтоб вы знали, что я всегда о вас помню.
— Вечно ты появляешься, как ураган, — ворчала Меланья, тем не менее с явным удовольствием рассматривая массивную пепельницу, подаренную Владиславой, — хоть бы на чай осталась.
— Не могу, правда, — Владе было совсем неловко, — да, и еще, Меланья, ты не могла бы спрятать это, — девушка протянула старухе деньги, — не хочу хранить их дома, понимаешь?
— То сама прячешься, то что-то прячешь. Рассказала бы, чтоли, что происходит…
Меланья взяла деньги и сняла с груди ключик от ящика, в котором она хранила свои ценности. Владислава абсолютно точно знала, что денег в этом ящичке никогда раньше не бывало.
— Спасибо. Ну, я пойду.
— Ходишь, как голячка, — Меланья неодобрительно покосилась на глубокий вырез платья Владиславы, — эх, мудрости тебе не хватает, девочка. Все беды от этого. Прислушалась бы к старухе.
— Как только потребуется мудрость, сразу прибегу к тебе. Я пошла.
Старуха поцеловала девушку в лоб и затворила за ней дверь. Владислава почувствовала себя немного успокоенной — все-таки какое-то подобие внимания к старикам она проявила. Девушка взглянула на часы и ускорила шаг. Сергей уже ждал ее под дверью с цветами и коньяком.
— За успех нашего грандиозного мероприятия! — Сергей пристально посмотрел на девушку и понял, что не в силах больше бороться сам с собой. Владислава поежилась под его взглядом. Потом виновато улыбнулась, отставила рюмку и подошла к окну.
— Мне всегда было интересно, воспринимают ли окружающие все происходящее так, как я… — не поворачиваясь, произнесла Владислава, — знаешь, все происшедшее, и мое приглашение в гости… это можно истолковать… Ты понимаешь, что это вовсе не банальная попытка соблазнения?
Сергей обнял ее дрожащие плечи.
— Господи, ну конечно я все понимаю, — он резко развернул девушку к себе.
— Я уже думала, что ты никогда этого не сделаешь, — прошептала Владислава, отдаваясь его мужественным губам. И страсть безумной ялтинской ночи обрушилась на них с полной силой.
— Моя! — шептал Сергей, прижимаясь щекой к ее обнаженным бедрам.
— Твоя, — соглашалась Владислава, жадно впитывая каждой клеточкой его прикосновения.
