В армии Савушкин освоил специальность радиста, и в разведгруппе был самым сильным после минометчика, полевую рацию некоторые гражданские даже не смогут поднять.
В тот роковой для Андрея рейд, их группа из одиннадцати человек, вышла в разведку, и попала в засаду завязался неравный бой. Андрей был контужен, но смог вызвать подкрепление. Он остался добровольно на прикрытии, когда группа начала отход. Андрей был на связи с Центром, и стрелял, уничтожая боевиков, десятерых не меньше отправил к праотцам. Террористы почувствовали свой перевес в численности, открыли шквальный огонь, Андрей был ранен, истекающего кровью его вынесли из-под обстрела и погрузили на санборт. Благодаря его самоотверженности помощь пришла в точно указанное радистом место, и это спасло жизни и ему, и еще пяти разведчикам.
Савушкин проснулся от боли, выкручивало ноги, он открыл глаза.
— Маша, сделай что-нибудь, сил нет терпеть, ноги ломит, — и увидел, как жена вскочила и выбежала в коридор. Он зацепился здоровой рукой за край простыни и приподнял затекшее тело.
Ног ниже колен не было, и руки одной тоже, остался обрубок, даже протез не одеть.
В палату забежала медсестра со шприцем. Андрею сделали укол, и он, отвернувшись к стене, застонал от боли и от Машиного предательства.
Но вечером жена сидела на краешке кровати, повязав Андрею салфетку кормила, ароматным куриным бульоном и совсем не плакала. И это его Маша, такая всегда витающая в облаках, и рыдающая от сентиментальных романов и сериалов.
Андрей то прогонял ее, крича, что она лучше найдет, то брал ее руку и целовал каждый пальчик, такая в нем жила благодарность к своей чудной жене.
Боли вначале были такие, что обезболивающее действовало на краткое время, а потом он мычал, кусая край подушки.
Мама Андрея зашла раз, зашла два, поняла, что не ошиблась с выбором снохи и перестала бывать в госпитале. Сестры Андрея, здоровые кобылищи, заглядывали к оказавшейся в беде семье редко.
Маша словно очнулась, поняла свою нужность, и незаменимость, и вдруг оказалась очень сильной. Раньше все за нее делали то мама, то Андрей, а теперь, она сцепив зубы поднимала мужа, мыла, переодевала, даже в кресло инвалидное могла перенести.
Она пошла в свой Дом пионеров, где она перечитала все книги в библиотеке, и обратилась за помощью. В доме запахло горячей канифолью, Андрей с помощью руководителя радиокружка Сан Саныча и его мальчишек что-то там паял, монтировал. Они с Машей вместе стали изучать английский и скоро он, обреченный войной на будущее в четырех стенах, смог слышать и говорить по радиостанции с целым миром.
