– Думаю, здесь неплохо кормят, – объявил Бен, уверенно заходя в один из ресторанчиков.
Ну и к чему все это?
– Я не голодна.
Устроившись за маленьким столиком, под которым их колени едва не соприкасались, Бен подался вперед:
– Вовсе не обязательно еще больше все усложнять.
Лили вдруг вспомнила, как сидела на нем верхом, изо всех сил вцепившись в горячие плечи, и громко стонала. Чувствуя, как мгновенно вспотели руки, она торопливо схватила меню, надеясь, что сможет за ним спрятаться.
– Я не голодна, – повторила она.
– Как скажешь. – Небрежно откинувшись на спинку стула, Бен пролистал меню на французском и на том же языке заказал ужин.
Когда официант вопросительно на нее глянул, Лили сдалась:
– Мне салат.
– Я говорил с адвокатом, – объявил Бен, дождавшись, когда официант уйдет.
Судорожно сглотнув, Лили сразу же представила бесконечные судебные разбирательства и споры.
– Воды?
Кивнув, она облизала губы:
– Да, пожалуйста. С адвокатом?
– Он внесет соответствующие изменения в завещание.
Лили тупо смотрела, как он наливает в стакан воды.
– Что? Не понимаю.
– Я пока что не собираюсь умирать, но если вдруг что-то случится…
Она удивленно разглядывала человека, живее и здоровее которого у нее просто не получалось представить. Да если уж на то пошло, она просто не могла представить мир, в котором не будет этого человека.
– Это всего лишь разумная предосторожность.
Ненавижу разумные предосторожности.
– Я должен думать о будущем, – продолжал Бен, отлично понимая, что с головой погружается в эту сторону вопроса просто потому, что не готов переходить к той, к которой совершенно не подготовлен и непригоден.
Можно ли научиться любить? Или правы те, кто утверждает, что человек, которого в детстве никто не любил, уже никогда не сможет испытать это чувство?
Не обращая внимания на назойливые мысли, Бен продолжил:
– Разумеется, я открою на ее имя трастовый фонд, думаю, ты захочешь стать одним из попечителей?
Лили уже чувствовала, как от всех этих завещаний и фондов у нее кружится голова.
– Все это очень… – Нахмурившись, она покачала головой. – Я думала, ты станешь меня расспрашивать и…
– О чем? – удивился он, старательно не замечая красноречивого взгляда.
– Об Эмми. Неужели ты не хочешь ничего о ней спросить?
– Я плохо разбираюсь в детях… но вроде у нее все на месте… – промямлил он, чувствуя себя так же глупо, как звучали эти слова. – У нее отличные легкие.
Сперва Лили лишь улыбнулась, но уже через секунду напряглась.
