Окруженный валом Лукка представлял собой город-крепость, который превратился в процветающую мекку для любителей шопинга. Пейдж покорно следовала за Вайлет по маленьким улочкам с домиками, укрытыми красной черепицей, сквозь суматоху старинного поселения, и убеждала себя, что нет никакой причины, мешающей ей выполнять рабочие обязанности, доведенные за столько лет почти до автоматизма.
Но ее мысли были сейчас далеко. Они были рядом с мужчиной, чье грустное озлобленное выражение лица потрясло ее до глубины души.
И чем дольше Вайлет оттягивала возвращение – ходила от магазина к магазину, останавливалась, чтобы сфотографироваться с поклонниками, отобедала в ресторане, в котором шеф-повар выбежал петь ей дифирамбы, попутно восхищаясь ее итальянским, – тем больше Пейдж казалось, что женщина делала это нарочно, будто знала, что происходит между ее сыном и помощницей.
«Это называется чувство вины, – язвительно прошептал Пейдж внутренний голос, пока актриса флиртовала с шефом. – Вот почему ты здесь и работаешь на мать Джанкарло. Вот почему ты позволяешь ему так к себе относиться. Ты заслужила это».
Пейдж не хватало Джанкарло, он был вне досягаемости. Сейчас он не появится на улочках этого городка, поражая ее своей внезапностью, и не прижмет к стене без предупреждения, чтобы поцеловать.
– Хотя я привыкла к разочарованиям, – пробормотала себе под нос Пейдж, расплачиваясь за покупки Вайлет, а затем вызвав машину, у которой сразу же собралась кучка обожателей голливудской звезды.
– Что ты сказала, милая? – спросила Вайлет, усаживаясь на заднее сиденье автомобиля и очаровательно улыбаясь поклонникам.
Пейдж тут же изобразила дежурную улыбку:
– Ну как? Вы получили необходимую дозу внимания?
– Несомненно, – ответила Вайлет, любуясь видом городка из окна машины, которая уже тронулась в путь. – Джанкарло предпочитает уединение. Он не понимает, что люди питаются жизненной энергией из разных источников. Не все могут побегать по пустому полю и восстановить душевное равновесие.
Пейдж захлопала ресницами, удивившись ее бестактности, граничившей с грубостью.
– Просто вы – экстраверт. Я уверена, что ваш сын знает это. Как и то, что ваши с ним потребности имеют определенные различия.
– Скорее всего, – согласилась ее собеседница спокойным, безмятежным голосом, от которого Пейдж вздрогнула. – Но большинство самых интересных и достойных мужчин зачастую сами не знают, что им надо.
После этого они почти не разговаривали до самого прибытия в имение. Только когда водитель свернул на проселочную дорогу, ведущую к замку, Пейдж почувствовала, что снова может дышать полной грудью. Она сгорала от нетерпения, и ей плохо удавалось это скрывать, пока ей приходилось помогать заносить покупки Вайлет в ее комнату, а затем следить, как горничная разбирает эти вещи.
