Когда Пейдж снова посмотрела на Джанкарло, он улыбался, а его глаза горели свирепым удовлетворением. Его подбородок резко вздернулся. Руки Пейдж судорожно и нетерпеливо задрожали, будто ее тело хотело лишь одного – доказать ему свою преданность, снова завоевать его доверие.
Но эта сказка не о любви. Как бы сильно Пейдж ни пыталась вообразить себе другое, мучая себя по ночам воспоминаниями.
– Подойди сюда и посмотри сам, если тебе так интересно.
– Ты снова все неправильно понимаешь, – покачал он разочарованно головой. – Это не игра двух влюбленных, милая. Не какое-то развлечение, за которым последует постельная сцена. Это…
– Наказание, – закончила она его фразу. В ее голосе прозвучало слишком много горечи. – Я знаю.
– Тогда прекрати артачиться и покажи мне.
Пейдж пыталась убедить себя, что ничего такого в этом нет. Джанкарло изучил в прошлом ее тело вдоль и поперек. Его губы и руки ласкали каждый дюйм ее кожи. Но сейчас он хотел вызвать в ней ненависть к нему.
Пейдж лишь наигранно рассмеялась. Она отошла от стола, который скрывал ее ноги, и медленно подняла юбку вверх.
– Доволен? – поинтересовалась она, оставшись полностью обнаженной ниже пояса.
Но из-за угрызений совести, стыда и злости, захлестнувших ее в это мгновение, она забыла об одном: Джанкарло также был беспомощен против сумасшедшего притяжения между ними.
Он уставился на Пейдж тяжелым взглядом, его глаза вспыхнули лихорадочным огнем, который она тут же узнала. Его ни с чем не спутаешь.
Пейдж прекрасно помнила, как проявляется его возбуждение. Знала, что к его плоти приливает кровь, а самообладание начинает покидать его. Химия их тел порабощала не только ее одну.
Стоя перед ним с задранной юбкой, Пейдж чувствовала себя восхитительно, ощущая свою силу и власть.
– Увидел то, что хотел? – проворковала Пейдж.
Джанкарло нервно сглотнул и с видимым усилием поднял на нее взгляд. Перед ним стояла ликующая богиня.
– Подойди ко мне, – хриплым глубоким голосом произнес Джанкарло.
На этот раз Пейдж с радостью подчинилась. Ее тело пело, чувствуя, как жизнь струилась по венам. И пусть Джанкарло называл их связь как угодно – месть, ненависть, наказание. Но сладкое безумие, родившееся между ними когда-то давно, никуда не исчезло. Сила непреодолимого влечения не иссякла, несмотря ни на что.
Пейдж остановилась в шаге от него и ахнула от неожиданности, когда он крепко схватил ее руки и завел их ей за спину. Ее бедра инстинктивно выгнулись вперед. Глаза Джанкарло горели сумасшедшим огнем и безотрывно смотрели на нее.
