— Миссис Миллз, — сказал Стэш, — не могли бы вы сообщить нам, где вы живете?
— Зимой, как правило, в Сарасоте, — ответила она. Голос у нее был высокий, речь несколько вычурная. — Однако Дуглас, это мой муж, заболел, поэтому мы остались в Мичигане. Наш дом — двести двадцать третий по бульвару Риверсайд.
— А как он расположен относительно дома Майлза и Дианы Дэйн?
Она слегка вздернула подбородок:
— Это наши ближайшие соседи.
— Какое расстояние разделяет ваши дома?
— Я бы сказала, метров шестьдесят, не больше.
— То есть они стоят достаточно близко один от другого, чтобы вы могли слышать звуки, доносящиеся из их дома? Звуки телевизора, стереосистемы, разговоров, чего-либо в этом роде?
— Я не имею привычки слушать, о чем говорят соседи. Впрочем, как правило, из дома Дэйнов никаких особых звуков и не доносилось.
— Ночью двадцать первого октября вы ничего необычного не слышали?
— Как я уже сказала, не в моих привычках прислушиваться к звукам, которыми сопровождается личная жизнь соседей. К сожалению, э-э, состояние моего мужа причиняет ему некоторые неудобства. У него бессонница. Он просит принести ему воды, того, другого. Довольно будет сказать, что в ту ночь у меня не было ни минуты покоя.
Стэш постарался изобразить приязненное сочувствие.
— Хорошо. Но не слышали ли вы, ухаживая в ту ночь за мужем, чего-нибудь необычного?
— Да. Я слышала крики, мужские и женские. Что-то вроде ссоры или размолвки. Звуки доносились со стороны дома Дэйнов.
— В какое время это происходило?
— Сразу после полуночи.
— Вы уверены, что не позже? Около, скажем, трех часов ночи.
— Нет. Я как раз тогда начала смотреть фильм, который показывали по телевизору, — «Спартак».
— Я собираюсь предъявить вам то, что обозначено в нашем списке как вещественное доказательство номер шестьдесят четыре. Это программа телевидения на срок с восемнадцатого по двадцать третье октября прошлого года. Вы сможете сказать нам, в какое время демонстрировался в ту ночь фильм «Спартак»?
— Да, вот он. С одиннадцати до двух ночи.
— Спасибо, миссис Миллз.
Стэш сел, я встал.
— Несколько коротких вопросов, миссис Миллз. Как долго вы прожили по соседству с Дэйнами?
— Примерно с 1975 года. С того времени, как они въехали в их дом.
— Вы слышали за это время какие-либо крики, доносившиеся из этого дома? Споры, ссоры, что-нибудь в этом роде?
Она подняла глаза к потолку и задумалась — на довольно долгое время. И наконец произнесла голосом высоким и твердым:
