Я округлил глаза:
— Или найдите деньги, или ищите себе другого адвоката.
Он снова повернулся к Лайзе:
— Может, скажете ему?
— Что именно? — резко спросил я.
Лайза помялась, потом сказала:
— По его словам, ему известно кое-что насчет Майлза. Говорит, что, если мы возьмем с него поменьше, он расскажет нам, что знает.
Теоретически адвокат должен держать каждого своего клиента и каждое дело словно бы в волшебных шкатулках, не допускающих никаких соприкосновений между собой. Любое из таких соприкосновений именуется конфликтом интересов. Однако узнать, существует ли в данном случае конфликт интересов, я мог, только выяснив, что именно известно Леону.
— Рассказывайте все, что вам известно, или убирайтесь из моего офиса, — сказал я.
Леон задумался:
— Ну, может, я был с неделю назад на бульваре Риверсайд. Что я там делал, говорить не буду, однако я видел малого, который вышел из дома Майлза Дэйна.
— Малого? Вы видели малого. Можете его описать?
Леон скривился:
— Черная кожаная куртка. Черный «линкольн». Старый, начала 60-х. С дверцами для самоубийц.
— Дверцами для самоубийц?
— Ну, знаете, задние дверцы, которые назад открываются. Если попробуете на ходу выскочить из машины, они вас прикончат.
— Так. И когда он вышел из дома?
Леон пожал плечами:
— Думаете, я смотрел на часы? Я занят был.
Я вздохнул:
— Послушайте, Леон, я понимаю, что вам неохота садиться в тюрьму. Однако вранье вас от этого не спасет. Суд назначен на одиннадцатое ноября. Позвоните государственному защитнику. Там вам помогут.
Леон вытащил из кармана толстую пачку денег, бросил ее на стол. Пока я их пересчитывал, он встал. Пять сотен, тютелька в тютельку.
— Я не вру, мистер Слоун. Что видел, то видел. Хотите узнать побольше, скостите мне счет. Я, знаете ли, не мешок с деньгами.
И он вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.
Я с облегчением вздохнул.
Лайза смотрела на меня во все глаза:
— Ты не собираешься проверить его рассказ?
— Позволь преподать тебе первое правило практической юриспруденции: клиент всегда врет.
— То есть ты думаешь, что Майлз виновен, верно? — спросила она.
— Ну, скажем так: Стэш Олески — прокурор и очень осмотрительный, и очень порядочный. Если он выписывает ордер на арест через три дня после того, как было совершено преступление, значит, дела Дэйна плохи.
Дверь открылась, и вошла миссис Фентон с папкой в руке.
— Только что прислали из прокуратуры. С запиской: «Передайте Чарли, что это не более чем проявление профессионального этикета».
