От шипящей и искрящей ракетницы медведи действительно дали деру. Я потянул лямку дальше, выбирая удобное место в «отвоеванном» у зверей пространстве.
— Ты знаешь почему у нас медведи меньше, чем американские? — спросил Тоха. Болтал он уже без умолку, пока я собирал хворост и разводил огонь.
— Ну? Почему?
— Они лосося там жрут. Тонны лосося за сезон сжирают. Семга, кета там нерестится. Вот и вырастают здоровые. Гризли их называют. До тонны могут вырасти. А наши мелкие. Такой жратвы как у американских у наших нету в тайге.
— Надо же, — заметил я, деловито раздувая костер. — Значит и у медведей та же хрень, что и у людей.
— В смысле? — спросил он, подозрительно. Не зная, издеваюсь я над его словами. По моему тону люди обычно не догоняют, шучу ли я, или говорю серьезно. «Разговариваешь невозмутимо, как Чинганчкуг», сказал однажды Тоха. «Не поймешь, что у тебя на уме».
— Я был пару раз в Америке. До пришельцев, конечно. У них очень много толстых. Вообще все вокруг толстые. Более, менее. Проблема ожирения там была на первом месте.
— А, ты про это. Я не был в США. Не довелось. А в кино у них худых много. Странно.
— Ничего странно, всех худых они в кино снимают. Наверное, проблема, найти массовку была.
Тоха захохотал. Заливисто. Как мальчишка в кино, на комедии.
Я закончил с костром. Достал рационы и покормил Тоху. С ложки, как младенца. Затем завел пружину таймера, расставил сигнализацию от зверья. Намазал, и себя, и Тоху кремом от комаров. Блин сколько дел на природе приходится делать, которые мы дома не замечаем. И наконец сел отдохнуть. Солнце было уже высоко.
— Как ты думаешь? Кто еще выжил?
Я подумал, над вопросом Тохи. Он мне самому не давал покоя. По опыту предыдущих схваток, я мог делать предположения. Обычно в первой операции гибла половина состава. Плюс-минус два-три. Сравнить это был не с чем. Во время войны британцы посылали бомберы на Германию, причем теряли в каждом вылете до десяти-двенадцати процентов самолетов. Но все равно продолжали! Бомбежки при таких потерях прекращаются. Сразу же! У нас было положение хуже. На много. Фактически в феи-шахиды шли добровольцы. Или самоубийцы, если хотите. Кто готов был рискнуть всем. И кому жить надоело. Находить таких людей было не сложно. Была целая система для их поиска. Раньше такие типы занимались разным экстримом. Бейс-джампингом к примеру. А тут они могли вообще запредельный адреналин получить. Япония вообще знаменита своими самоубийцами. Так что человеческого материала было достаточно. У нас была школа для иностранцев. Вторая. Были две шахидские школы подготовки убийц великанов в которых могли иностранцы тренироваться и участвовать в заданиях. Остальные все были японские. У нас японцев не было. И школа была «эСэНГэшная», как бы. Колония русскоязычных в несколько сот тысяч человек, могла выставить только десяток-другой шахидок в месяц. Наши вообще не так склонны к самоубийствам. Но марку перед японцами надо было держать. Они нам приют как бы дали. У них были десятки школ. Нападения великанов происходило раз в месяц. Иногда два раза. По мелкому и по-крупному. Странные нападения великанов, как будто у них не осталось другого оружия, кроме как «собачиться» с нами таким необычным образом.
