…А сейчас… сейчас вампирессе хотелось немного побыть небезызвестной Скарлетт: отложить все тяжелые размышления на завтра. Ведь это совсем не сложно — на один вечер снять груз со своего сердца.
Приветственно засиял вход какого-то, то ли бара, то ли клуба. Услышав приятные ее слуху звуки хард-рока, Долл решила заглянуть внутрь.
Пройдя в сторону барной стойки, блондинка замерла на мгновение — ее внимание привлекла пара за столиком в углу. Прекрасный сын Ночи — темноглазый лилим с порочной улыбкой. А рядом с ним — худая девушка, почти девочка, явно страдающая малокровием. Ее бледная кожа имела какой-то желтоватый восковой оттенок, в глазах застыл дурман, а длинные светлые волосы плохо скрывали шрамы от укусов на шее: похоже, бессмертный не слишком заботился о том, чтобы убрать их.
Долл невесело усмехнулась, собираясь пройти стороной. «Вот она — великая любовь вампира и человека, воспетая в искусстве!» — подумалось ей, — «Только с поправкой на беспощадную реальность…». Неожиданно лилим окликнул вампирессу.
— Ей, сестренка, не хочешь присоединиться к нам? — он кивком указал на свою безвольную спутницу.
— Третий лишний, — с улыбкой покачала головой Долл.
— Третий запасной! — рассмеялся вампир.
— Извини, я играю только в основном составе, — с этими словами блондинка гордо удалилась… но неживое лицо девочки-закуски все еще стояло перед ее глазами. Нет, не из-за жалости к той. Долл пыталась не вспоминать, однако в голове все равно прокручивалось ее собственное прошлое: прошлое, когда ей следовало со всех ног бежать от белокурого холодного красавца. Судьба до последнего берегла глупую самоуверенную девчонку — вот только она сама не хотела быть осторожной, лезла прямо в объятия смерти, с упорством, достоянным суицидника. И вроде, все закончилось хорошо, в конце концов: маленькая девочка стала сильной вампирессой и вновь обрела своего принца… Но все равно в груди холодным змием свернулась какая-то непонятная пустота… Порой Долл казалось, что ее сердце навсегда осталось в пыли и грязи той подворотни, где Алекс укусил ее.
Девушка заказала себе выпить — джина с водкой. Захотелось скатиться в алкогольное беспамятство — хоть и невозможно это было для вампира. Да и в любом случае, пора завязывать с повадками гламурной дивы: новая жизнь — новые привычки… Вампиресса безрадостно прихлебывала напиток. Странно все это, она так упорно шла к собственному счастью — по чужим сердцам и головам, ни мало не смущаясь этого… Жила по принципу «МОЯ цель оправдывает любые средства». Так почему счастья этого все не видно? Словно кто-то замкнул жизнь в знак бесконечности — растянув на вечность, даже не жизнь, выживание. Нельзя все время бороться, так же как нельзя любить только «вопреки». И результат наших чаяний почти никогда не оказывается таким, какой мы хотели получить. Более того, чем сильнее мы к чему-то стремимся, чем больше усилий прилагаем — тем горше и безрадостней кажется потом победа.
