— Клирики, — шепнула мальчику Создин. — Они приехали пару дней назад к твоему отцу.
— Я знаю, — резко сказал Гирем, двинувшись к лестнице. Клирики сошли по ступенькам и направились в сторону жилых помещений. Мальчик навострил уши, и ветерок помог ему уловить фразу:
— Ничего удивительного. С таким-то ублюдком любой бы помер.
Гирем ускорил шаг, но Создин придержала его, схватив за руку.
— Пожалуйста, тише.
— Не приказывай… — огрызнулся Гирем и тут же заставил себя прикусить язык. Создин ничего ему не сделала. Она лишь хотела помочь. Однако что-то случилось, и желание узнать что, подгоняло его вперёд. Он взбежал по лестнице, рванул на себя дверь. В зале оказалась толпа людей. Слуги и клирики. Никто не обратил внимания на двух детей. Они с трудом поднялись по лестнице в коридор, где находился кабинет Рензама.
Гирем вошёл в кабинет и увидел отца, сидевшего на стуле у стены. Мужчина смотрел в пол, и взгляд его напоминал взгляд загнанного и сдавшегося зверя. Длинные чёрные волосы и борода были мокрыми, вода несколькими струйками падала в расставленное между ног ведро. Отец поднял взгляд, увидел Гирема.
— Саммас, — прошептал он.
— Что? — не понял Гирем, шагнув ещё ближе. Внезапно ему на плечо легла сильная мужская рука и развернула спиной к Рензаму.
— Пойдём отсюда, — сказал Алан. На его лице не было и тени улыбки.
— Куда ты хочешь его забрать?! — донёсся из-за спины дяди отцовский голос.
— Мальчику тут не место, брат! — ответил мужчина; Гирем никогда не слышал в голосе Алана мольбы.
— Ты уже забрал у меня одного сына! — Рензам попытался подняться на ноги. Только потом Гирем понял, что отец был пьян. — Этого я не позволю!
Алан посмотрел на брата и, не сказав ни слова, вывел мальчика в коридор. Присев на корточки, мужчина обхватил руками его щёки.
— Джензен сейчас в своей комнате. Побудь с ним, хорошо? Потом я всё тебе расскажу.
Он пошарил взглядом по толпе.
— Эй, Шейла, уведи этих двоих к Джензену!
Грустно улыбнувшись Гирему, Алан вернулся в кабинет, где раздавались громкие голоса. К детям подошла Шейла, и Содзин взяла его за руку.
— Господин, ваша мать только что умерла.
Гирем покорно двинулся следом за девочкой. Всё, что он ощущал, — это тепло ладони и бешеный стук сердца.
