— Нет, — помчик яростно замотал головой. — Не я, Единым клянусь!
Лидия встала, подошла к нему ближе, испытующе заглянула в глаза помчику, потом кивнула:
— Я вам верю.
Я опешил:
— Верите? Вот так просто? Господин Прошицкий, я требую, чтобы вы рассказали все по порядку.
Помчик перевел на меня затравленный взгляд и шмыгнул носом:
— Когда я пришел, она уже была… Сидела в кресле перед зеркалом, я ее окликнул, а она…
Похоже, у него сейчас опять начнется истерика.
— Она была уже мертва, понимаете! Когда она встала, я увидел, что она вся в крови, эта жуткая дыра в ее животе. Я хотел убежать, а эта в меня вцепилась, понимаете? Вцепилась и стала танцевать, я ей руки отцеплять, а она не отпускает! Висит на мне! Я такого ужаса натерпелся, а меня еще и арестовывают!..
Я подошел к нему ближе, присел на корточки, разглядывая кровавые потеки у него на рубашке и штанах, даже на дорогих замшевых сапогах были порыжевшие пятна. Я бесцеремонно стукнул его по колену, заставив поднять ногу и рассматривая подошву. Похоже, он стоял в луже крови, подошва была ею полностью пропитана. Я перехватил его запястье, разглядывая руки: под ногтями не было следов крови, не было царапин и ссадин.
— Что вы делали в комнате погибшей? — мой вопрос привел помчика в недоумение.
— Как что? Пришел, как обычно, ночь провести… Ивонна новенькой была, милая девочка, ласковая. Такие фокусы выделывала, штучный товар, хоть и дорого. Вы сможете добиться, чтобы меня выпустили?
Интересно, я смогу когда-нибудь привыкнуть к человеческой мерзости, относиться к ней также обыденно и не удивляться, как это получается у Лидии? Она сидела со скучающим видом, покачивая носком сапога в такт неслышной мелодии. Хотя нет, почему же неслышной? Она напевала про себя что-то, я прислушался и с удивлением узнал колыбельный мотив. Я и забыл, с того злосчастного приема у бургомистра, где она влезла подпевать барду, какой у нее удивительно чарующий, грудной голос. Уже открыл рот, чтобы осадить блудливого помчика, без стеснения признающегося в своем грехе, только он вдруг опять задрожал всем телом, прикрыл уши руками и закричал:
— Прошу вас, перестаньте! Не надо!
Лидия послушно прекратила пение и спросила:
— Вам понравилось, как пела мертвая Ивонна? У нее был такой же хороший голос, что и при жизни?
Помчик с ужасом смотрел на Лидию:
— Откуда в-в-вы узнали?
— Или такие фокусы вам уже не нравятся, помчик Прошицкий? — Лидия вскочила на ноги и прижала несчастного к стене. — Она сделала еще что-то, про что вы нам не говорите? Например, просила вас подержать ее вывороченное нутро?
