– Почему ты в Америке? – спросила она, оторвав его от созерцания себя.
– Я переезжаю в Нью-Йорк.
– Нью-Йорк…
– Это проблема? – спросил он спокойно. – Сюда я приехал только для того, чтобы отдать тебе деньги.
– Я знаю, но… – Она посмотрела в сторону лестницы еще раз, и Лоренцо перехватил ее взгляд. Что она скрывает? Что там, наверху? Он научился подозревать всех и вся. Доверие теперь стало для него незнакомым понятием.
– Это не имеет значения, – сказала она быстро, как будто приняла какое-то решение, и поднялась с дивана. – Спасибо за деньги. Это очень мило… с твоей стороны, учитывая…
– Учитывая что?
На щеках Эммы появился румянец.
– Просто ситуация…
– Ты имеешь в виду, с учетом того, что я преступник? Да? – Он и сам не знал, почему решил давить на нее. Но он хотел, чтобы она сказала ему, все что думает о нем. Это как вскрывать нарыв.
Эмма подняла подбородок, в ее глазах был вызов.
– А что, если и так?
– Я думал, ты знаешь меня лучше.
– Я вообще тебя не знаю, Лоренцо. Ты был моим работодателем, и я видела тебя несколько раз. У нас даже не было настоящего разговора перед… – Она резко остановилась. Румянец стал ярче, и она отвернулась.
– Перед чем? – низким голосом спросил он. – Прежде чем я занялся с тобой любовью? Перед тем как ты обвила ногами мою талию, и…
– Не надо, – задыхаясь, прошептала она, – не напоминай мне.
Губы Лоренцо дернулись.
– Ты не хочешь вспоминать?
– Конечно, не хочу. – Она посмотрела на него глазами полными страдания. – Я не знаю, почему тебя освободили из тюрьмы и почему обвинения против тебя были сняты, я только хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. – Она поджала губы и посмотрела прямо на него. – Я надеюсь, мы не будем это обсуждать.
– Обсуждать? – В его венах кипела ярость. – Я пришел сюда из вежливости. Очевидно, усилия потрачены впустую.
– Я думаю, сейчас тебе лучше уйти.
– Хорошо. – Он коротко кивнул и сжал руки в кулаки, боясь, что сейчас схватит ее за плечи и потребует ответа. Почему она решила, что он монстр? Бандит. Как все, кого он знал, могли осудить его так быстро и резко?
Конечно, благодаря Бертрано у них были доказательства. И он признал вину, поскольку выбора у него не было.
Эмма смотрела ему в глаза, и, хотя ее подбородок был поднят кверху, а плечи гордо расправлены, он знал, что она боится. Боится его.
Лоренцо открыл рот, чтобы сказать что-то о своей невиновности, но передумал. Зачем, если она все равно не поверит?
– Прощай, – сказал он вместо этого и повернулся, чтобы идти к выходу.
