История жизни, история души. Том 2 | страница 15
Копию посылаю Тарасенкову, для восполнения пробелов его коллекции (кстати, глупое слово - годится только для бабочек!).
Анкету эту получила вчера от людей, столько лет её хранивших!
Всего Вам доброго и ещё раз спасибо за всё.
Ваша А.Э.
А.К. Тарасенкову
7 февраля 1956
Милый Анатолий Кузьмич, спасибо за весточку - дошла она до меня 6-го с последней вечерней почтой, шла как раз, как от Москвы до Омска, а это не со всяким письмом случается.
Как Вам эти морозы? Как дышится Вам и сердцу? Спасибо за Сонечку>1. Мама очень любила её в «Белых ночах», только она эту самую «mise en scene»* помнила несколько иначе, чем Яхонтов рассказывает>2 - не сидела Сонечка в кресле, а стояла, опираясь обеими согнутыми в локтях руками о спинку стула, так, как обычно о подоконник опираются, выглядывая наружу, знаете? и рассказывала, чуть покачиваясь, и все были не то что очарованы - зачарованы! Тут где-то рядом с нами живут её родственники или близкие друзья>3, от которых я весной 1937 г. узнала о её смерти.
 |
| Сонечка Голлидэй в роли Настеньки в моноспектакле «Белые ночи» |
Кто её помнит сейчас? её час ещё не пробил, она пока живёт на дне железного сундучка, как ещё не проклюнувшееся зернышко собственной славы — в маминой повести. В один прекрасный день они воскреснут обе — мама и Сонечка, рука об руку.
И опять все их будут любить. Не скоро приходит эта, самая настоящая, посмертная любовь, так называемое «признание», куда более прочная и непоправимая, чем все прижизненные.
Непоправимая, неутолимая наша любовь к Пушкину, и к Маяковскому, и
Мизансцену (фр.).
многим поныне живым — но рукой не достанешь и голоса не услышишь.
Новостей нет. Всё заморожено>4. Что будет — напишу. Деборд-Валь-мор>5 подаётся и поддаётся, но хуже, чем если бы у меня была своя собственная комната>6, свой собственный стол и своё собственное время. Пока что из всех (пока что) переведённых (ещё начерно) строк мне нравятся только две:
Ты не узнаешь, до каких глубин Тебя постигла я своей любовью>7.
Чуть было не поссорилась с Пастернаком, да ещё по телефону, да ещё из-за Казакевича. Его удержало то, что «ты - женщина, и тебе всё можно», а меня то, что он - это он. Но воистину ларец его неожиданностей неисчерпаем. Интересно, да? а ведь я Вам так и не расскажу, в чём суть дела, пусть всухую будет интересно.
Что ещё? «Из Ленинграда сообщают», что на каком-то вечере памяти Блока>8 Берггольц в своём выступлении сказала о том, что в этом году выходит сборник Цветаевой. Она куда лучше информирована, чем мы с Вами.
