Петръ не останавливался ни передъ чѣмъ, и результатомъ этого экзамена было то, что калмыкъ получилъ вольную, съ фамиліей Калмыкова, и чинъ мичмана, а Спафаріевъ опредѣленъ въ матросы и отданъ подъ команду Калмыкову съ приказаніемъ послѣднему, чтобы тотъ постарался научить барина всему, что самъ такъ хорошо зналъ.
Калмыковъ въ 1723 году былъ уже морскимъ капитаномъ, а потомъ дошелъ и до контръ-адмиральскаго чина.
XL.
Черты изъ образа жизни Петра.
Петръ Великій вставалъ очень рано — въ три, и; въ четыре часа утра. Вставши, съ полчаса прогуливался по комнатѣ и потомъ тотчасъ же занимался дѣлами. Въ шесть часовъ, позавтракавъ, выѣзжалъ въ Сенатъ и другія присутственныя мѣста; въ хорошую погоду хаживалъ пѣшкомъ. Обѣдалъ онъ въ 11 или 12 часовъ, и во всякомъ случаѣ не позже часа пополудни. Обѣдъ состоялъ изъ щей, каши, студня, холоднаго поросенка въ сметанѣ, холоднаго жаркого (чаще всего утка) съ огурцами или солеными лимонами, ветчины и лимбургскаго сыра. ІІередъ кушаньемъ пилъ онъ по рюмкѣ анисовой водки и въ теченіе обѣда — квасъ, пиво и хорошее красное вино. Рыбы и вообще постной пищи желудокъ его не переносилъ, и потому Петръ не соблюдалъ постовъ (кромѣ недѣли говѣнія), на что и имѣлъ разрѣшеніе отъ константинопольскаго патріарха[40]. Послѣ обѣда надѣвалъ халатъ и спалъ часа два, а въ четыре приказывалъ подавать къ докладу дѣла, которыя къ утру надлежало рѣшить. Ужина у него обыкновенно не было. Спать ложился часовъ въ 10, въ 11.
Обѣдалъ онъ дома рѣдко, а по большей части въ гостяхъ у вельможъ или у кого другого, не отказываясь ни отъ какого приглашенія. Если онъ обѣдалъ дома, то обѣдалъ обыкновенно одинъ съ своею женою и не терпѣлъ, чтобы въ столовой были лакеи. Если при столѣ его находился кто-либо изъ приглашенныхъ, то и тогда прислуживалъ только его кухмистеръ Фельтенъ, одинъ денщикъ и два малолѣтнихъ пажа, да и эти, поставя всѣ блюда, закуски и для каждаго гостя по бутылкѣ вина, должны были выходить изъ столовой и оставлять государя одного съ гостями, а лакеи никогда у стола его не должны были являться, — разумѣется, кромѣ церемоніальныхъ обѣдовъ. Онъ говаривалъ про лакеевъ: «я не хочу, чтобы они были слушателями разговоровъ при моемъ столѣ». А однажды сказалъ про нихъ же прусскому посланнику, сидѣвшему съ нимъ за столомъ: «сіи наемники смотрятъ лишь за столомъ каждому въ ротъ и подслушиваютъ все, что говорятъ; разумѣютъ криво и разсказываютъ опять криво».
Большого придворнаго штата онъ вообще не любилъ, сложивъ представительство всей царской пышности на князя Меншикова, и для своихъ собственныхъ домашнихъ услугъ имѣлъ одного только камердинера; для другихъ же услугъ и для провожанія при выѣздахъ употреблялъ своихъ денщиковъ, изъ которыхъ двое постоянно при немъ дежурили. Никогда не ѣздилъ онъ въ каретѣ или коляскѣ, а всегда въ одноколкѣ
