Восходитель | страница 4



- Хоу, хоу, жях, гай-гай... У начала пастбища коровы предоставлялись самим себе. Целый день они будут пастись на стыке леса и альпийских лугов, где есть все, что им надобно: трава, тень, вода.

Коровы спокойно пасутся, и пастухи чувствуют себя свободными от забот. Можно и самим чем-нибудь заняться. Например, жвачкой. У старых елей, в местах, где сбита кора, выступают смоляные сгустки. Есть мягкие, прозрачные, как вода. Это писе молодая смола, ее не жуют. Но есть твердые, кан намень, и желтые, как янтарь. Это нашк. Когда нашк начинают жевать, он рассыпается на зубах на мелкие кусочки, обдавая язык мучной пудрой. Потом постепенно мягчеет, розовеет, становится податливым, как воск. Жевать его приятно. От нашка зубы делаются чистыми, нан зерна белой кукурузы.

Конечно, за коровами надо еще присматривать, чтобы далеко не разбредались, но нак хочется подняться выше, к скальному гребню горы, заглянуть на другую сторону, увидеть вблизи Ушбу!

Чхумлиан первый подбивал на такие прогулки. Путь был не близок Надо было пересечь огромное холмистое пастбище, на котором паслись молодые и взрослые быки (завидев людей, они тянулись мордами, просили соли), перейти через остатки зимнего снега. По мелним осыпям и легким скалам пастухи выбирались на гребень и шли по нему еще добрый километр, прежде чем отыскивали подходящую точку, откуда хорошо видна вся Ушба. Двурогая загадочная гора стояла совсем рядом, окутанная легким, как кисея, туманом. Ее левая вершина торчала скальным зубом, а правая - напоминала белый шатер.

С седловины спускался длинный висячий ледник, похожий на остановившуюся в прыжке лавину, которой словно в детской игре, кто-то сказал «замри».

С этой высокой точки хорошо были видны все горы вокруг. Рядом с Ушбой стоял черный массив Чатына, за ним выглядывал снежный горб Бжедуха, а правее его - Далла-Кора с длинным рваным гребнем и Лекзыр. Правее Лекзыра, с зеленым поясом лугов и лесов, стояла теплая уютная вершина Бангуриани, самая близкая к Местии. Вдали на востоке царил белый Тетнульд. Справа и слева от него, точно копируя исполина, толпились большие остроконечные вершины-пирамиды. С юга панораму замыкал спокойный домашний Сванетский хребет со снежной Лайлой.

Налюбовавшись вершинами, ребята бежали вниз прыгали через камни, скатывались по осыпям и снежникам. Пора было собирать стадо и гнать домой. Привьшшие к дневной воле, животные упрямились

Рубашки прилипали к спинам пастухов. Скорее бы выгнать этих бестии из леса, где они так умело прятались у нижнего брода гонки, наконец, заканчивались. Коровы входили в ручей и, вытянув шею, не спеша пили воду. К ручью припадали и пастухи.