ослепил меня... Зал битком набит людьми. Это уже не те люди, которых я
сегодня видел на улицах. Все утихает, когда певец начинает. Он поет
божественно хорошо. Все, притаив дыхание, его слушают. Настроение растет.
Точно огромная река несется. Оно все поднимается и поднимается. Точно река
вышла из берегов, все затопила. Звуками весь зал переполняется... Страшный
взрыв аплодисментов. Крик. Стон. Все бегут, толкаются. Вместе с толпой я
очутился возле певца. Он точно слился с толпой».
В тот же вечер С. В. Рахманинов исполнял свой не известный еще
большинству петербуржцев Второй концерт. Но Гинцбург, захваченный
выступлением Шаляпина, забыл об этом.
Хотя Шаляпин жил теперь постоянно в Москве, в Петербурге певец бывал
очень часто и пел свои любимые партии на сцене Мариинского театра. Певец
приезжал обычно прямо к началу спектакля и каждый раз необычайно
волновался перед выходом. Лишь убедившись, что голос звучит хорошо, он
успокаивался и тогда приходил в прекрасное настроение.
Со временем Шаляпин полюбил Мариинский театр больше, чем Большой. В
Москве ему нередко случалось вступать в конфликты с солистами и
администрацией конторы, которая считала певца излишне, как ей казалось,
требовательным и намеренно создавала ему репутацию «капризного премьера».
Теляковскому не раз приходилось улаживать ссоры и даже специально выезжать
в Москву мирить Шаляпина с артистами и дирижерами. А в Мариинском театре
все обстояло иначе. Теляковский создал здесь наилучшие условия для
творчества Шаляпина — с вкусами певца считались, его художественный
авторитет не подвергался сомнению. Здесь у Шаляпина установились добрые
отношения и с администрацией, и с артистами, и с рабочими сцены и хором.
Певец очень ценил это и всегда живо откликался на просьбы своих товарищей
по сцене принять участие в их бенефисных спектаклях: ведь имя Шаляпина
обеспечивало высокие сборы, которые шли в пользу бенефициантов.
Когда хор Мариинского театра попросил артиста участвовать в бенефисном
спектакле «Мефистофель», певец с радостью согласился — ему и самому
хотелось показать петербургской публике одну из лучших своих ролей.
«Бенефис хора русской оперы (18 декабря 1902 года. — Авт. ) при участии
