сили с собой клок львиной гривы. Потом нас захватывали
каннибалы, и под дикие крики и пляски сбежавшегося
племени над нашими головами уже заносились роковые
ножи, но Алина красота вдруг размягчала сердце вождя
людоедов, и он приказывал с почестями проводить нас до
берега, где в ожидании уже стоял наш быстроходный
корабль. В заключение, совершив чудеса храбрости и
находчивости во всех концах мира, мы с торжеством воз
вращались в Петербург, и здесь злая тетка Катрин, от
которой Але так много доставалось, потрясенная и при
стыженная, склонялась к ее ногам и с раскаянием молила:
— Не погуби меня, Аличка! Не поминай прошлое лихом!
Теперь буду служить тебе, как верная раба.
Однако реальная жизнь—увы!—слишком часто выры
вала нас из мира наших фантазий и заставляла опускаться
на землю. Это особенно часто случалось тогда, когда Аля
выходила в сад со свежими следами теткиных побоев.
В такие минуты в ее живых глазах то и дело сверкали
с трудом сдерживаемые слезы, а мое десятилетнее сердце
переполнялось острым чувством жалости к Але и одно
временно чувством смертельной ненависти к ее мучитель
нице. В такие минуты мы с Алей подолгу и с сладостра
стием обсуждали планы «мести» Катрин за все ее пре
грешения.
— Хочешь, Аля, я сейчас пойду к вам на квартиру, —
грозно заявлял я, — и изобью Катрин? У меня есть хоро
шая палка.
— Нет, нет! Не надо, — хватала меня за руку Аля,
лучше меня понимавшая реальности жизни.—Катрин и
тебя побьет, и мне еще больше достанется.
Но я не сдавался, брал палку и быстро направлялся к
лестнице, по которой жила Аля. Аля бежала за мной, по
висала у меня на шее и молила таким в душу проникаю
щим голосом, что мое мужество не выдерживало, и я усту
пал.
— Я обо всем расскажу моему папе, — находил я вы
ход из создавшегося затруднения, — он сильный, он изо
бьет твою Катрин.
Но Але не улыбался и такой вариант: за Катрин засту
пится дядя, а он тоже сильный, очень сильный. Что тогда
будет?.. Аля возлагала все свои надежды на какую-то
тетю Мэри, которая жила в Англии, но которая должна
приехать и забрать ее с собой. Вот только что-то тетя
Мэри все не ехала...
Однажды в яркий весенний день, каких в Петербурге
бывает немного, Аля вдруг прибежала в садик возбужден
ная, веселая, радостная. На ней было белое кружевное
платьице с красными лентами, и вся она была точно оли
цетворение этого светлого весеннего дня.
— Тетя Мэри приехала! — закричала Аля еще изда
ли. — Она подарила мне это платье.
И Аля с тем инстинктивным, лукавым кокетством, ко
