старика, но в последние годы перед смертью он, несо
мненно, стал тем, что мы теперь называем «беспартийным
большевиком». Помню, как-то в начале 1935 года он при
слал мне письмо, которое меня сильно тронуло.
«Я аккуратнейшим образом слежу, — сообщал мне отец
в этом письме, — за поступательным движением вперед
нашего СССР как внутри страны, так и за рубежом. В пер
вую очередь я восхищаюсь нашими успехами по обследо¬
вательско-изыскательной линии во всех решительно обла
стях (растениеводство, животноводство, медицина, изуче
ние Арктики, геология и т. д.). Удельный вес СССР на
международной арене понятен: громадный прогресс в про
мышленности и во всех сферах человеческой деятельно
сти, прекрасная по духу, хорошо оснащенная армия (не
сравнить с старой царской армией), почти полная эконо
мическая независимость от капиталистических стран (у нас
самих все есть). И при всем том страна прогрессирует с
невиданной в истории быстротой».
Таков был путь, проделанный моим отцом после Ок
тября.
Смерть отца была внезапна и в стиле всей его жизни.
В это время он работал в качестве заведующего лабо
раторией в одном из подмосковных городов. Несмотря на
свои семьдесят восемь лет, он чувствовал себя хорошо и,
по обычаю, занимался всякого рода научными работами и
изысканиями. Незадолго до смерти отец начал новое,
очень интересовавшее его исследование — о влиянии се
ребра на бактерии. Принимал он также участие и в мест
ной общественной жизни. В самый день смерти отец, как
всегда, отправился в семь часов утра в лабораторию, при
которой жил. В десять утра он, как всегда, вернулся до
мой позавтракать. Выпив чаю и закусив, отец поднялся и
хотел вновь отправиться на работу, но вдруг побледнел и
тяжело опустился на стул. Один глаз его слегка дернулся.
Отец сделал попытку еще раз встать и пойти, но внезапно
зашатался и упал на пол без сознания. Вызвали врачей.
Из Москвы спешно приехал мой брат, также врач. Были
испробованы все известные науке средства для приведения
отца в сознание, но безуспешно. До двенадцати часов ночи
пульс был сравнительно хорош, но потом он стал быстро
падать. К часу ночи отца не стало...
Через три дня состоялись его похороны. Я был как раз
26
в это время в отпуску под Москвой и поехал отдать по
следний долг моему дорогому старику. Приехали также все
наши родственники. Провожали отца в последний путь тор
жественно и сердечно. Коллектив лаборатории, где работал
отец, в самом подлинном смысле слова, оплакивал его.
Местный райздрав и райком Медсантруд приняли расходы
