земле.
Но дать им возможность собраться с силами никто не думал. Решено было опередить японцев.
В один из августовских вечеров, накануне праздника летчиков, в гости к ним приехали маршал
Чойбалсан, комкор Смушкевич и другие командиры. Когда все уселись за столы, поднялся невысокий, стройный полковник Лакеев и сказал:
— Говорят, японцы зимовать собираются. Нас зима не пугает. — Он бросил взгляд в сторону гостей. —
Но может, не придется, а?..
Смушкевич лукаво улыбнулся. Ему уже был известен день наступления.
Утром 20 августа шестьсот советских самолетов замерли на старте. Вместе с другими командирами
Смушкевич занял место в большом напоминающем террасу окопе на склоне горы Хамар-Даба, где
находился командный пункт. [101]
Перед ними раскинулось поле боя. Правда, пока его скрывал густой предрассветный туман. Все с
нетерпением ждали, когда он разойдется. Стрелка часов подошла к пяти часам сорока пяти минутам. Тут
же над КП пронеслись истребители Л. Трубченко и Г. Кравченко.
— По вашим можно время проверять, — улыбнувшись, заметил Смушкевичу Штерн.
— Посмотрим, как будет дальше, — ответил Яков Владимирович. — Главное ведь впереди.
Ушедшим истребителям предстояло подавить зенитные установки. Японцы сами помогли им в этом. Они
открыли по самолетам такую бешеную стрельбу, что не засечь их огневые точки было просто
невозможно.
Смушкевич взялся за трубку телефона.
— Бомбардировщикам — вылет! — скомандовал он.
Но в это время подошедший к нему его адъютант Прянишников тревожно доложил, что истребители, которые должны сопровождать бомбардировщиков, взлететь не могут.
— Как так не могут? — переспросил Смушкевич.
— Туман затянул аэродром, — объяснил Прянишников.
Мысль Смушкевича работает с лихорадочной быстротой. От этих коротких секунд зависит исход
операции. Не взлетят истребители — и она сорвана. Отдай приказ на вылет — могут побиться в тумане
на старте.
— Вылетать, — коротко скомандовал Смушкевич.
Через несколько минут над головой послышался знакомый гул. Шли бомбардировщики. Их было сто
пятьдесят. Яков Владимирович напряженно всматривался в небо. Наконец он облегченно вздохнул. [102]
Рядом с бомбардировщиками появились истребители Забалуева. Еще выше над ними парили девятки
«Чаек». Все-таки взлетели!
Поражавший всегда своим непоколебимым спокойствием Смушкевич с трудом сдерживал волнение. Еще
бы! Ведь никому никогда не приходилось до сего дня руководить воздушной операцией такого масштаба.
Черные фонтаны, взметнувшиеся на горизонте, сообщили о том, что летчики успешно начали
