парни. Эти живут не в отеле «Флорида», а на аэродроме... Но есть и... Ну, ты, например, слышал о такой
профессии «специалист по краже автомобилей»? Нет. Я тоже раньше не слышал. А тут один из этой
эскадрильи так прямо себя и называет... «Специалист!» И вот приходится пользоваться услугами таких
«специалистов», которых по утрам надо из публичных домов вытаскивать, да еще уговаривай, чтобы
полетели куда надо.
— Может, когда наших станет больше, такие не понадобятся? — спросил Дуглас. Он внимательно
слушал Свешникова, впитывая в себя каждое слово, каждую подробность. Свешников уже тогда про себя
отметил эту его особенность.
— Думаю, что так... Да и Сиснерос ждет этого не дождется. Кроме всего, республике такие
«специалисты» влетают в копеечку. За каждый сбитый самолет им должны платить отдельно.
Дуглас только покачал головой. [45]
— Наши отказались получать за сбитые, — после короткой паузы заметил Свешников. — Говорят, мы для
того и приехали, чтобы сбивать, иначе что же тут еще делать?
Машина, в которой они ехали, уже давно оставила позади Альбасете и теперь неслась по дороге на
Мадрид. По обеим сторонам расстилалась покрытая пестрым ковром цветов равнина, а дальше в синюю
полоску горизонта врезались холмы темно-красного цвета, и надо всем ясное аквамариновое небо.
Можно было не отрываясь любоваться этой красотой. Но взгляд, брошенный на дорогу, заставлял забыть
о ней. Печальной была дорога на Мадрид поздней осенью 1936 года. Казалось, по ней шла в те дни вся
Испания, Испания, не хотевшая остаться с фашистами.
Навстречу машине двигались нагруженные нехитрым скарбом повозки, уныло брели мулы, навьюченные
собранными впопыхах узлами. Война гнала людей с насиженных мест на дороги, и теперь дороги
надолго становились их домом. Они хотели уйти от войны, но она шла за ними по пятам, преследуя их
взрывами бомб, пулеметным лаем и воем самолетов.
И Смушкевич подумал, что когда-то он уже видел нечто похожее. Но когда? И вдруг в памяти встал такой
же жаркий день. И дорога, запруженная повозками, бричками, телегами... Храпят уставшие кони. Ревут
упрямые, как и здешние мулы, волы.
Такой была дорога на Двинск, по которой они летом 1914 года уходили от немцев. Горестно вздыхала
мать, мрачно погонял уставших коней отец. А на телеге рядом с братьями и сестрой сидел он, тогда
совсем еще маленький. Они шли, как и эти вот сейчас, в неизвестное. Что ждало их впереди? [46]
И вот тогда, лежа на телеге, он впервые в жизни увидал в знойном небе самолет. Кто знает, чей он был?
