- Ну, Элия, ты же сказала, что научилась кое-чему. Или мне самому взяться за твое образование?
Она бросила на него сердитый взгляд.
- Вижу, - сказала она, - я смотрела глубже, а это оказалось на самом верху. Там хорошо, - она показала в зеркало, - Ты сможешь сделать, что бы здесь было так же?
- Держись за меня, - сказал Лайвен.
Он отошел на шаг в сторону и с усилием толкнул резную деревянную раму. Тяжелое зеркало медленно опрокинулось и с неожиданно мелодичным звоном ударилось о каменный пол. Ударилось и брызнуло в стороны сверкающими потоками...
И что-то произошло вдруг. Ударил тугой ветер, с треском распахивая двери и окна, унося пыль и мусор, сдувая труды многих поколений пауков, почти сбивая с ног... И исчез. Вылетел в каминные трубы, свирепо взвыв там напоследок. Осталась только свежесть и...
И вспыхнувшие вдруг в одно неуловимое мгновение тысячи свечей в сверкающих подсвечниках и золотых канделябрах. От обилия света захотелось зажмуриться, и они зажмурились на миг, но тут же вновь открыли глаза, когда из ни откуда возник вдруг огонь в каминах вдоль стен, загудел, затрещал весело, и запахло вдруг сосновыми поленьями.
Они постояли немного, осознавая всю глубину и обширность перемен. Потом Элия с восхищением взглянула на него и проговорила:
- Ты действительно первый маг полушария. Прости, что я не поверила.
- Прощаю, - великодушно согласился Лайвен. - Впрочем, я все же кое-что забыл. Думаю, что среди всего этого моя полицейская форма не очень мне к лицу. Да и ты вся вымокла под этим дождем.
- Действительно, - спохватилась она. - Где бы я могла переодеться?
- Розовые покои в твоем полном распоряжении. Вон по той лестнице на второй этаж. Через пол часа жду вас к ужину, моя госпожа, а сейчас разрешите откланяться, мне тоже необходимо заняться собой.
Она благосклонно наклонила голову и, классическим жестом придерживая плащ, поднялась по указанной лестнице.
Лайвен проводил ее взглядом и, вздохнув, направился на свою половину.
Первое, что он сделал - это содрал с себя синее полицейское тряпье, так хорошо смотревшееся там и мгновенно обесцветившееся здесь, и забросил его куда-то в угол. Потом он долго стоял перед обширным гардеробом, выбирая подходящий наряд. Ему хотелось увидеть сейчас на себе что нибудь домашнее роскошное, что бы почувствовать, наконец, себя дома по настоящему, и в то же время вполне строгое и официальное, в виду присутствия в этом доме прелестной гостьи.
