Сейчас эти рассуждения и выводы (они печатались в журнале «Вестник воздушного флота») кажутся по меньшей мере наивными. Но в ту пору так было. И вспомнить об этом надо, чтобы представить себе, с какими трудностями столкнулся Баранов, когда волею партии стал во главе Военно-воздушных сил.
Участники дискуссии ждали, что скажет новый начальник. На чью сторону он станет и какие меры примет?
Любителей крутых мер ждало разочарование. Баранов не занялся «проработкой» ошибающихся и увлекающихся. Его куда больше интересовали дела ЦАГИ и Научно-опытного аэродрома, академии имени Жуковского, авиационных школ. Может быть, новый начальник, предпочитая дела словам, избегал дискуссий? Однако он вовсе не сторонился полемики по существу, но с удивительным тактом, оперируя фактами и примерами, поправлял маловеров и охлаждал ретивых поклонников коренной реорганизации.
«Не замыкаться, не отрываться от всей Красной Армии! - так, отвечая Хрипину, в статье «О комсоставе ВВС» Баранов подчеркнул основную задачу всех авиационных командиров. - И не надо, - писал Баранов, - бояться «пришельцев» из других родов войск. Авиация пополнится командирами, которым не хватает специальных знаний - им надо помочь этими знаниями овладеть. Но они принесут в авиацию то, чего ей сейчас остро не хватает: высокую организованность, четкий армейский порядок, уставную дисциплину».
Исключительный интерес представляют первые статьи Баранова в «Вестнике воздушного флота», когда он руководил политическим отделом этого журнала. Петр Ионович писал о том, что на первый взгляд в сравнении с «проблемами», волновавшими других авторов, казалось пустяками. Но опыт партийного работника, хорошо знающего нужды войск, умение сразу ухватиться за то звено, [89] которое решает успех дела, привлекали к статьям Баранова внимание и интерес командиров частей, летчиков, механиков. Баранов с присущей ему прямотой вскрывал недостатки, четко определял задачи войск. Вернувшись из первой инспекционной поездки, он дал такую картину состояния порядка и дисциплины в некоторых эскадрильях и отрядах:
«В казарме неустройство, постельных принадлежностей нет, со стиркой и баней дело не клеится, котел тоже подгуливает, красноармейской книжечки нет на руках, а если есть, то в ней нет всех записей о выдаче сапог, утиральника, носового платка, винтовки, шинели и т. д. На красноармейцах подранное обмундирование…»
Почему творится такое безобразие? Легче всего, пишет Баранов в статье «Наши задачи», сослаться на вышестоящее начальство, а между тем корень зла такого «неустройства» - в недисциплинированности, в нарушениях элементарного порядка, без которого жизнь авиационной части немыслима. Почему летчик, знакомый с правилами полетов, нарушает их? Командир знает, что летчик проявил бездумное ухарство. Это - преступление, за которым сразу же должно следовать наказание, и, если наказание будет «носить назидательный и вразумительный характер», оно благотворно скажется на воспитании всего личного состава. В авиации нет мелочей, каждая из них влияет на боеспособность части. И Баранов предупреждает командиров, что впредь об их частях будут судить и «по красноармейцам, по их внешнему виду, по состоянию кладовых и цейхгаузов, по состоянию самолетов и мастерских»{9}.
