- Дозвольте спросить гражданина комиссара? Мы уйдем, а тут буржуазия опять верх возьмет - беляки с бабами и ребятишками скоро справятся. И как она тогда, революция, обернется? Извольте, гражданин комиссар, пояснить народу! - с вызовом закончил он и, весьма довольный своим вопросом, остался стоять у всех на виду.
Ответить Баранову не дали. Снова загалдели:
- Гдей-то дерутся, а здесь у мужика лоб трещат.
- Не «гдей-то», голова! В своей же России.
- А России краю нет. А тут землица наша. Она что журавель в руках…
- Так ведь и коммунистам не синица в небе…
- Везде свои землепашцы, тамошние за себя постоят.
- Хе, нашли дураков! Неча на чужом горбу…
- Мутит комиссар, не желаем!
3
Баранов терпеливо ждал, пока собрание успокоится.
- Ти-ха-а! - властно потребовал тот же тонкий голос из первых рядов. - Дайте комиссару досказать!
Теперь Баранов приметил малорослого белобрысенького солдата и заговорил, обращаясь только к нему:
- Спасибо, солдат. Пусть пошумят… А тебе вот что скажу. Я комиссар, коммунист - это уж помимо солдатских обязанностей. Полтора года служил на Румынском фронте в Ленкоранском полку. Вшей кормил, в штыковую на австрийцев ходил…
Тише стало в бараке, куриловцы прислушались, и Баранов, не отрывая взгляда от белобрысенького, тем же тоном продолжал:
- Сам знаешь, какая она, жизнь солдатская. Позапрошлой осенью, сразу после революции в Питере, приехал к нам, на Румынский фронт, комиссар Рошаль. Он, пожалуй, тебя помоложе. Все бросил: дом, институт, родителей - и примчался к нам.
- Байки! Зачем они тут? - раздалось из президиума. Баранов узнал голос комбата Гольцева и не отозвался.
- Слушай дальше, солдат. Расстреляли Рошаля. Сам командующий Румынским фронтом генерал Щербачев отдал Рошаля в руки палачей. Так то ж матерый генерал! [42]
Смертный враг революции! Он знал, что у коммуниста везде одна правда - в Питере и в бессарабской деревне, дома и в окопах. Больше австрийцев боялся генерал Щербачев той правды, что привез на фронт молоденький ленинский комиссар.
А бородатый куриловец не унимался:
- Так нет же у нас генералов! А комиссар есть. Свой. Комбат Гольцев.
- Вот как?
- Да, вот как! - с явным злорадством крикнул Гольцев. - Я тут сейчас за командира и комиссара по воле масс… Предлагаю говорить по существу.
- Могу тебе, солдат, по существу сказать, - с подчеркнутым вниманием к белобрысенькому продолжал Баранов. - Рошаль - мой земляк, и я питерский. Батюшка - неграмотный водовоз, а я счетному делу обучен, и нашлась бы для меня в Питере подходящая служба. - Он чуть замялся, застенчиво улыбнулся: - И невеста тоже… Глядишь - семья, дело нехитрое…
