Голос вздохнул, но спорить не стал.
«А ты стала жестче».
«Пришлось».
— Я думал, ты, наоборот, хочешь молнию! — прокричал Мигель сквозь завывания ветра, видя, что она садится. Он больше не мог общаться с ней мысленно.
— Хочу, но не прямо сейчас. Нам нужно кое-что. Помоги мне подняться, — велела она. Дымящееся Зеркало пытался разогнать бурю, но было слишком поздно. Она уже за нее ухватилась.
Мигель наклонился и поднял Нинон на ноги, поддерживая, чтобы она не упала. Казалось, он не был удивлен ее выздоровлением. Она гадала, что же он помнит из их схватки. Помнит ли о том, сколько крови у нее забрал и что это чуть не оказалось для нее смертельным. Он даже не догадывался, что гроза была всего лишь прикрытием, чтобы сделать ее податливей под действием наркотика. Он не знал, что отец собирался использовать его, чтобы убить ее, а ему самому позволить жить дальше с ощущением вины. Этот сукин сын, Дымящееся Зеркало, заслуживал смерти.
Они быстро оделись. Они не лежали, обнявшись, утомленные и счастливые, не засыпали, разморенные ласками, прижавшись друг к другу, не валялись просто так и не болтали о пустяках.
— Ты не умрешь, если в тебя ударит молния? — спросил он, пока они бежали в сторону города. Как она и подозревала, ему легко удавалось поспевать за ней. Возможно, все еще сказывалось действие парализующего наркотика, который дал ей Дымящееся Зеркало.
— Не знаю. В том состоянии, что я сейчас… может, и умру. Если молния будет не подходящая. А ты?
— Не знаю.
И тут же им вслед ударила молния, и практически сразу же прогремел гром. Итак, божество поджало хвост. Тем хуже для него. Ему все равно придется выполнить свою часть сделки, хочет оно того или нет.
— Зачем же ты лгала о грозе и причинах, которые привели тебя сюда? И почему сейчас ты говоришь правду? — сказал он, и в голосе его звучало скорее любопытство, нежели осуждение.
— Потому что при таком обилии электричества в воздухе меня не слышит ни божество, ни Сен-Жермен. Раньше могли, а сейчас нет, поэтому и не знают, что мы сейчас делаем, а когда узнают, нас уже будет не остановить. Эта гроза не прикрытие. Это средство, оружие.
Он долго это переваривал, наверняка вспоминая, как мог читать ее мысли.
— Что мы сейчас делаем?
— Для начала ты закончишь ритуал и дашь мне кровь. Или что ты там должен дать.
— Но…
— Это подействует на меня иначе, чем он думает, — прокричала она сквозь ветер, стараясь придать голосу как можно больше уверенности. — Или же, если хочешь, я могу сделать тебя таким же, как я.
