Добро пожаловать в мою книгу, и если у вас есть свободная минутка, давайте немного пообщаемся. Подойдите ближе, чтобы мои уставшие от компьютера глаза могли лучше вас видеть. Измученные пальцы скоро перестанут меня слушаться, и все же, прежде чем мы попрощаемся, я хотела бы успеть поделиться с вами кое-чем еще.
Прежде всего, позвольте поблагодарить вас за то, что успели вскочить на мой стремительно несущийся литературный поезд и отправились вместе со мной в это захватывающее путешествие. Надеюсь, вам понравился визит в современный мир Нинон — эти «Опасные связи» того ада, в котором она живет, по крайней мере, в моем воображении. Надеюсь, ее дух не разгневается на меня за то, что я сотворила от ее имени. Пожалуйста, если однажды встретите ее во сне, замолвите за меня словечко…
Нинон Ланкло как исторический персонаж всегда вызывала у меня восхищение. Не только тем, что была одной из самых ярких личностей и неординарных умов семнадцатого столетия, а еще и тем, что через всю свою жизнь пронесла моральные убеждения о правах женщины, и это в век, когда еще сжигали непокорных, осмелившихся восстать против духовенства или короля.
Кое-кто может посчитать, что такое понятие, как мораль, Нинон незнакомо. В конце концов, она не признавала норм своего времени, когда все достоинства женщины сводились к целомудрию, по цене которого она и получала мужа. Но не следует забывать, что Нинон получила мужское воспитание, была обучена думать и рассуждать как мужчина той эпохи, — и уж поверьте мне, французские аристократы семнадцатого столетия не чурались плотских утех и до брака. Они даже не взглянули бы на математическое или философское уравнение, в котором высокородность или достоинство мужчины приравнивалось бы к целомудрию. Нинон также высмеивала мысль о том, что проникновение мужчины в женщину означало моральный крах. Просто мужской член не обладал над ней такой властью.
Она обращала внимание на то, что как только женщина продавалась замуж, ее имущество, судьба, ее тело и дети, которых она рожала, — все это переходило в собственность мужчины, который покупал ее одним лишь словом «беру». Мужчины из высшего общества (как, впрочем, и низшие классы) зачастую были вероломны и жестоки, и женщине не у кого было искать защиты от применяемого к ней насилия. Нинон отреклась от этого благословляемого Церковью рабства, хотя осталась верна простой и безыскусной вере, которую переняла от матери. Она шла не против самой веры, а против лгунов и мошенников (таких как кардинал Ришелье), которые через Церковь претворяли в жизнь собственные политические и личные замыслы.
