— В начале разговора ты сказал, что я трижды тебе солгал, но привёл лишь два примера. Назовёшь третий?
— Он не столь важен. Ты назвал стариком человека, которому нет и шестидесяти. По-моему, враньё чистой воды.
— В нашем племени редко кто доживал до пятидесяти, поэтому их считали стариками, — повернув голову на юг, произнёс Тим.
— А ведь вы, получается, всего лишь оружие в руках своих создателей, — после небольшой паузы сказал Яков.
— Не совсем, — как-то безразлично возразил загорелый переговорщик. — Оружие служит хозяину, а у нас теперь нет хозяина.
— Тем не менее вы выполняете его волю, правильно?
— Это в нас заложено, но потом.
— Почему ты решил, что это «потом» у вас будет? — Ризман с сожалением посмотрел на потухшую курительную трубку, надеясь, что собеседник поймёт намёк.
— После выполнения цели других задач нет. Значит, свобода.
— Уверен? — прищурил правый глаз Яков. — А ты не думал, что станет после выполнения цели?
— Рано об этом думать.
— А я уже догадался.
— Меня не интересуют твои догадки. И вообще, заговорился я сегодня. Пора кончать наши переговоры. Ты мне больше не интересен.
— Тим, неужели испугался? Боишься выслушать стоящего на пороге смерти? Или ваши предки не учили прислушиваться к советам старших?
— Хорошо, даю тебе всего пять минут, но только за твоё уважительное отношение к моим предкам.
— А больше и не понадобится. Перед смертью мне бы хотелось, чтобы ты ответил самому себе: почему создатели, уверенные в том, что вы первыми нападёте на их врага, тем самым выполнив поставленную цель, не разработали средство уничтожения своего воинственного детища? Ведь после уничтожения одного противника оно может перекинуться на другого. Или не сможет?
Тим застыл неподвижно. Со стороны многолюдной толпы во время переговоров постоянно раздавался шум, а сейчас повисла звенящая тишина.
— Ты хочешь сказать, — наконец заговорил дикарь, — выполнение поставленной цели и есть та кнопка, которая меня уничтожит?
— Это всего лишь моя догадка, но тебя ведь она не интересует. Ну, что, будем заканчивать? Наша беседа действительно затянулась. Насколько я понимаю, война, согласно вашим обычаям, начинается сразу после того, как ты убьёшь парламентёра?
— Ты прав, Яков, но я это сделаю не сию секунду, — теперь воспротивился чернокожий. — Хочу услышать от тебя пояснения.
— А что пояснять? Вы нападаете на Россию и уничтожаете всё взрослое население. Никто в ход вашей агрессии не вмешивается, поскольку связи нет и население просто не знает о страшной катастрофе у русских. Когда дело сделано, вы за ненадобностью погибаете. И тут появляются они, освободители от «Чёрной чумы». Слава «героям-освободителям»! Единственное, что мне в этой истории непонятно, — почему Штаты не выключили Волны Мира, когда вы на них напали? Огнестрельное оружие могло бы решить все их проблемы.
