Он вытер измазанные джемом губы и заказал виски. Официант уже хотел было уйти, но Мельман его удержал:
— В твоем возрасте у меня были волосы, да еще какие!
— Жизнь летит, не угонишься… — пробормотал официант, по-прежнему не отрывая глаз от моря.
Остатки волос на голове у Мельмана были совершенно белые и торчали в разные стороны.
— Уже скоро год, — произнес он.
— Как это? — не понял я. — Что это значит?
— Год с тех пор, как удрал мой секретарь.
Австрияк поднялся с места.
— А такси на юг тут ходят? — громко вопросил он.
Все, кто находился в ресторане, посмотрели на него. Посетителей было не густо — намного меньше, чем официантов.
Пожилой господин у окна, развернувший перед собой штук пять иностранных газет, вдруг произнес театральным голосом:
— Я езжу сюда уже тридцать лет и знаю это место даже лучше, чем сам персонал. Если вам нужно такси на юг, то считайте, я вам его уже нашел.
Дама, пытавшаяся подцепить себе на тарелку ломтик ананаса, воскликнула:
— Сюда ездили еще мои родители, и я говорю вам: «Ну зачем вам юг?» — дальше к югу ничего нет, одна сплошная нищета.
Но австрияк, похоже, не оценил этот непрошеный совет:
— Ехать мне на юг или нет — это мое личное дело.
— Правильно, — отозвался господин с газетами. — Когда захотите взять такси, обращайтесь ко мне. Я знаю всех в этой дыре.
Он с торжествующим видом оглянулся по сторонам, но никто не реагировал. Тогда он продолжил:
— Когда мне было шестнадцать лет, мой учитель латыни как-то раз говорит: «Анри, подавляющее большинство людей все равно что мертвые, не буди их». Но я не принял этого к сведению, я всех будил при первой возможности.
— Лучше бы они спали, — пробормотал Мельман.
Дама, все еще сражавшаяся с ломтиком ананаса, упорно гнула свою линию:
— Дальше к югу сплошная нищета, я была там — вначале с родителями, а потом, пять лет назад, еще раз одна. Как была нищета, так и осталась.
Мельман старательно намазывал булочку джемом. Впрочем, я не верил, что он и впрямь собирался съесть эту булочку.
— Я не желаю просыпаться, — капризно протянул австрияк, — я хочу на юг, мне нужно солнце, у меня больная спина.
Кое-кто из официантов уже начал накрывать к обеду. Мне показалось, что некоторые из гостей так и торчат здесь целыми днями в ожидании следующего приема пищи и только вечером после ужина расходятся по своим номерам. Возможно, между пятью и шестью они ненадолго спускаются вниз, в спортивный зал, поиграть в пинг-понг.
— Нужно суметь отбросить коньки, прежде чем кончатся деньги, — сказал Мельман, — и никак не наоборот, не то станешь для людей обузой. А люди этого не заслужили.
