– Кто бы говорил о грехе! – снова расхохоталась танцовщица… и тотчас же сделалась серьезной… опять – лишь на короткий миг. – Да, я знаю, что грешница, и до святой Перпетуи мне еще очень и очень далеко. Сейчас… а дальше – кто знает? Тем более, Господь любит меня – я это чувствую и молюсь каждый день. И еще недорассказала тебе все… наряду с таверной, я хочу открыть больницу для бедных, приют.
– И тем самым замолить прошлые грехи?
– Нет!!! Прошу, не говори так! Просто… – девушка вдруг поникла головою. – Просто я слишком хорошо знаю, что такое быть бедным, жить в ужасающей нищете, не имея вообще ничего – ни своего угла, ни еды… И когда родная мать продает тебя мужчинам – нет, не из своей корысти, а для того, чтобы накормить остальных детей… Господи, как это все омерзительно! Знаешь, а я ведь наврала тебе про богатого старика, на черта мне такой муж нужен! И герой не нужен, нужен обычный… любящий, который бы… Ладно, не будем об этом. Скажи лучше – в каком краю ты жил?
– Я же говорил – в Цезарее.
– О, это очень далеко.
– Не так уж. Вполне можно добраться по морю. Ты что так смотришь? Потолок протекает?
– Потолок? Вовсе нет. Я думаю.
– Если не секрет – о чем?
– О святой Перпетуе… и не только о ней. Кто знает, может быть когда-нибудь, через много-много лет, кто-нибудь будет говорить о святой Мириам? Ой-ой-ой! Только не надо кричать, что я богохульствую! Поверь мне, я люблю Господа ничуть не меньше других. А ты… ты очень необычный человек! Не похожий на остальных.
– Вот как?
В другое время, конечно, Саша вел бы себя осторожней, но сейчас, когда до появления «Мистраля» остались какие-то считанные дни, часы даже…
– И чем же это я необычен?
– Всем! – Мириам вдруг прижалась к Саше всем своим горячим и гибким телом. Сверкнула глазами. – Хочешь, скажу – кто ты?
– Ну, скажи…
– Ты – вовсе не тот, за кого себя выдаешь.
– Да что ты?
– Да! Ты не варвар, вовсе нет. Ты – умный, обаятельный, мужественный, очень красивый и очень хитрый…
– И ты – обаятельная, умная, очень красивая и очень хитрая! Не так?
– Так… – девушка сдула упавшую на глаза челку.
Ой, как ей шел этот жест!
Саша погладил танцовщицу по спине, девушка улыбнулась:
– Знаешь, мы с тобой вместе всего вторую ночь – а будто знакомы всю жизнь! Так не бывает.
– Бывает.
– Может быть, где-то в иных далеких краях… Не в Цезарее, нет – много дальше. И… мне с тобой очень легко, как не было никогда и ни с кем. Вместе с тем я вовсе не хочу, чтоб ты или такой, как ты, стал моим мужем.
