Сказано это было с такой обреченностью, что вывод напрашивался.
— За третью книгу отвечаешь ты.
Дон молча кивнул.
— И как ты действовал?
— А-а… Усилить меры безопасности я не мог: некуда усиливать. Подготовка издательского проекта подобного масштаба охраняется так, что следующая стадия — это концлагерь. Одноразовые робы, личные досмотры каждые двадцать минут, обритие всех волос на теле…
— Серьезно, насчет волос?
— Скажем так: я это обдумывал. По традиции все сотрудники, кто непосредственно работает с файлами, живут это время в здании, не выходят в город. Разговоры по вифону прослушиваются, почта просматривается. Даже если человек и не перешлет своей мамочке текст романа, он может случайно выдать спойлер — раскрыть сюжетный ход, сказать, чем кончится, а это почти так же плохо. На входе жесткая проверка, пронести копирующее устройство в сектор С нереально, ни в заднице, ни в зубном протезе. Вынести любым способом — тем более… В общем, не хуже, чем на Луне, я думаю?
— Да, пожалуй. — Сергей вспомнил случай из своей лунной практики. Но там-то была лазейка, хотя… — Что, совсем не выходят все время, пока не состоится премьера?
— Совсем не выходят. В утро премьеры отправляются по домам, вечером ужинают с владельцами издательского дома и журналистами. Все, включая корректоров и компьютерщиков. Традиция.
— И кто эти люди? Много их?
— С десяток. Редактор, художник-иллюстратор, корректоры-верстальщики. Дизайнер и айтишники — кто делает сайт под премьеру, кто отвечает за правильное представление текста во всех форматах, кто защищает от вандализма, чтобы хулиганы не могли плохие слова вписывать, кто от бесплатного копирования — сломают все равно, но пусть хотя бы попотеют, такова позиция начальства… Словом, дюжина человек, плюс-минус два. «Кротом» может быть любой из них. Если не принимать во внимание, что никто из них не мог этого сделать. Просто не мог.
Дон скрючился в кресле, как стручок перца, по-стариковски опершись о подлокотники и свесив голову.
— Кто-то из них участвовал в подготовке всех трех книг?
— Хороший вопрос, — Дон нерадостно оскалился. — Редактор — любимица Каматы, он не будет работать с другим. Менять художника нежелательно, коль скоро он рисовал к первым двум книгам. Кстати, это не какой-нибудь студент арт-колледжа, это, на минуточку, сам Генри Мольвиг. (Сергей не знал, чем знаменит Генри Мольвиг, и Дон безнадежно махнул рукой.) Ладно, неважно. То же касается дизайнера и некоторых программистов: слишком круты. Кого можно было, тех заменили еще после первого раза, но это не помогло.
