Час спустя Кулундис и принц Миссх вышли из скоростного лифта на девяносто пятом этаже дворца эмира. Именно здесь находился пиршественный зал шейха Хийяда бин Баккра аль-Квоззохока, тридцать седьмого эмира Умм-аль-Амнаха, отца принца. Из дорогой футболки, в которой Абр Кви Миссх встречал гостя, принц успел переодеться в кобальтово-синюю джеллабу и традиционный головной убор. Как требовали дворцовые правила, принц явился в покои эмира босым. Кулундис же был одет в кремовый шелковый костюм от Нины Риччи, ярко-желтую шелковую рубашку и атласный галстук в зеленую и оранжевую полоску. Вняв настоятельному совету Миссха, Кулундис тоже пришел на ужин босиком, отчего чувствовал себя весьма некомфортно, хотя именно так и пробегал все детство.
Выйдя из лифта, они очутились в небольшом мраморном холле, в центре которого возвышалась арка. По обе стороны от нее дежурили вооруженные стражники, одетые в джеллабы. Через арку принц и Кулундис вошли в просторную переднюю без окон. В комнате царил полумрак. Единственными источниками света были несколько свечей. На стенах висели гобелены, сюжеты которых при таком освещении очень трудно было разглядеть. Пол застилал великолепный персидский ковер. Не успели они войти внутрь, как тут же подошел слуга с подносом, на котором стояли две чашки с густым кофе. Кулундис с разочарованным видом нахмурился. Он бы предпочел алкоголь. Однако, вспомнив блондинку в ванной, торговец оружием сразу приободрился. Комнату заполнял сладковатый запах жарящегося мяса. Пока пили кофе, Миссх рассказывал Кулундису об истории и художественных достоинствах гобеленов. Из вежливости Кулундис время от времени утвердительно хмыкал, гадая, можно ли тут закурить. Глядя через полумрак на прекрасные произведения искусства, над которыми многие годы работали искуснейшие ткачихи, Кулундис подумал лишь, что эти штуки не отличишь друг от друга. Посмотришь на одну — считай, что видел все.
Тут под сводами арки, ведущей в пиршественный зал, показался еще один слуга и, остановившись точно в центре, низко поклонился.
— Пойдем, — сказал Миссх. — Отец готов с нами отужинать.
И они вошли в гораздо более просторное, пусть и столь же скудно освещенное помещение.
— Почему тут нет окон? — шепотом спросил Кулундис.
— Отец не любит, когда что-то отвлекает его от вкусной трапезы и приятной компании. Как ты, наверное, успел заметить, в остальных покоях дворца окон много.
Пол в одной части комнаты был мраморный, ничем не покрытый. С другой стороны был постлан толстый ковер, усеянный подушками, среди которых Кулундис разглядел болезненно худого, дряхлого старика. Из-под халата выглядывали длинные, костлявые руки и ноги.
