Кейн задумался и, прищурившись, посмотрел на меня. В его глазах я увидела хитрость.
— Спроси у папы, — произнёс он словно с издевкой, белые ровные зубы блеснули в хищной улыбке, но, несмотря на это, его чёрные глаза оставались серьёзными.
В голове роились десятки вопросов, но до того, как я успела сформулировать хоть один из них, Кейн спросил:
— Разбираешься в искусстве так же хорошо, как и твой отец? — вопрос прозвучал очень серьёзно, по-деловому.
— Нет, конечно, с ним мне не сравниться, — ответив, я задумалась. Папа был профи, а я — так, любитель среднего уровня, — но его страсть к живописи передалась и мне.
— Правда? Хм, — он задумчиво, как будто раздумывая, не шучу ли я, посмотрел на меня, — у Фреда особый дар. Он может отличить подлинник от подделки невооруженным глазом. А ты так умеешь?
— Отец везучий, — засмеялась я, — он скорее угадывает. Что до меня, то я не стала бы брать на себя такую ответственность. Ведь все знают, что определить аутентичность картины на глаз невозможно, — с некоторой долей занудства поучала я, — нужен особый анализ мазков, подмалевки, степени гладкости и количества слоев грунта, в общем, много чего…
Пока я говорила, Кейн с интересом смотрел на меня, и каждую секунду выражение его глаз менялось, будто внутри своей головы он видел сотни разных картин.
— Аутентичность… — с издёвкой в голосе протянул Реймур, и в этот момент его перебил лай. На губах Кейна появилась игривая улыбка. Он оглянулся назад, я тоже последовала за его взглядом.
По правую руку от нас находилась лестница с кованными тонкими перилами, по которой, неуклюже перебирая лапами, спускался толстый шоколадный лабрадор, похожий на огромную подгоревшую сосиску.
Где-то у основания его круглого тела торчал короткий дергающейся обрубок — собачий индикатор радости, а из пасти брызгали слюни.
— Бенг-Бенг! Иди к папочке! — радостно воскликнул Кейн, хлопая себя по коленям, а в следующее мгновение он уже трепал и дёргал пса за его вислые уши.
Бенг-Бенг радостно набросился на хозяина и начал облизывать его лицо, шею, руки и пальцы — везде, где мог дотянуться. Радость собаки необъяснимым образом передалась и мне. Я и сама была бы не против вот так наброситься на Кейна вместе с Бенг-Бенгом и расцеловать его. Представив себе, как мы на пару с псом прыгаем на четвереньках вокруг Кейна и пытаемся его лизнуть, я громко засмеялась. Собака, услышав мой хохот, повернула ко мне свою слюнявую довольную морду и принялась внимательно меня рассматривать, затем подошла ближе и уткнула свой мокрый кожаный нос в мой живот.
