Давая Десмонду понять, что он покорил ее, она ответила на его поцелуй, содрогнувшись от омерзения, когда пахнущий рыбой язык проник ей в рот. Спустя мгновение Джейн вырвалась и жеманно пробормотала:
– Неужели ты хочешь, чтобы мы с тобой занялись любовью прямо здесь, в коридоре?
Удовлетворенно улыбнувшись, Десмонд вновь потянул ее за собой.
– Я знаю одно уютное местечко…
– Почему бы тебе не принести нам выпить? – спросила Джейн. – Заодно захвати ломтик сыра и что-нибудь из фруктов.
Он остановился, глядя на нее своими маленькими глазками, в которых горела похоть.
– Знаешь, – она с трудом заставила себя произнести слова, которые казались ей чудовищными, – любовные игры пробуждают во мне зверский аппетит. – Понизив голос и постаравшись придать ему соблазнительную хрипотцу, Джейн продолжала искушать деверя: – И ничто так не ослабляет мой протест, как алкоголь.
Десмонд впился взглядом в ее губы и после долгого молчания выпалил:
– Ромовый пунш подойдет?
– Да, – ответила Джейн и торопливо кивнула, радуясь тому, что сумела уговорить его уйти. – Я подожду тебя здесь.
Благосклонно опустив голову и окинув женщину напоследок еще одним долгим похотливым взглядом, он развернулся на каблуках.
Джейн уже собиралась броситься прочь, когда ее деверь вдруг вновь обернулся к ней.
– Никуда не уходи, – предостерег ее Десмонд. – Я найду тебя, даже если ты улизнешь обратно в бальный зал.
И только после этого он ушел, затерявшись в толпе гуляк, запрудивших дальний конец коридора.
В распоряжении Джейн оставалось всего несколько минут – ничтожно мало, чтобы тщательно спланировать побег. Последние слова Десмонда еще звучали у нее в ушах, а она уже стремглав, как будто земля горела у нее под ногами, бросилась в ближайшую комнату, рассчитывая отыскать там дверь, которая ведет на террасу.
Вбежав в комнату, Джейн захлопнула за собой дверь и привалилась к ней, часто и глубоко дыша, чтобы унять бешено бьющееся сердце. Ощущение крепкого дерева за спиной – долгожданная преграда между ней и Десмондом, а также остальными гуляками – внушало ей некоторую надежду, но женщина понимала, что не может терять ни секунды.
Понадобилось всего несколько мгновений, чтобы ее глаза привыкли к темноте. И тогда перед Джейн предстала весьма соблазнительная картина.
В камине потрескивал огонь, бросая игривые тени на темно-фиолетовые обои. Повсюду, на шезлонгах и кушетках, были разбросаны подушечки. Огромная овечья шкура, словно приглашая, простерлась на полу у камина. Великолепные ткани переливались манящими искрами в отблесках пламени, и краски казались намного ярче и живее, чем в ее собственном доме.
