Маргарет хорошо слышала предостережение, звучавшее в этих словах, но ей было только смешно. Интересно, как заговорил бы Нэд, если б узнал, кто она на самом деле?
Отпив из бокала, Торвальд скучно закончил:
– А что касается отсутствия Джима на этой вечеринке, то у нее одна причина, его мамочка. У нее какой-то там приступ. Мигрень, что ли. В общем, он вынужден сидеть рядом с ней.
– Понятно. Оберегает его от моих жадных ручек?
Нэд посмотрел на нее повеселевшими глазами.
– Всемерно. А вы что, жалеете?
Маргарет озорно согласилась.
– Конечно. Он замечательный собеседник.
Нэд только усмехнулся в ответ.
– Хотите меня разозлить? Не выйдет. Я прекрасно знаю, кто из нас с братом чего стоит.
– Это в смысле денег?
– Нет, в смысле занимательности.
И подмигнул ей с таким откровенно сексуальным намеком, что она невольно зарделась.
Они успели слегка перекусить, когда зазвучала музыка и на танцпол вышли первые пары. Повернувшись к Маргарет, Нэд открыл рот, чтобы пригласить ее на танец, но так ничего и не сказал, она остановившимися глазами смотрела на танцующую пару. Заинтригованный Эдвард повернулся к танцующим и слегка передернул плечами. Что тут такого? Ну танцует Анна с Чарльзом Крейвеном, ну и что?
Но Маргарет, судя по ее ошеломленному виду, считала это катастрофой. В душе Эдварда немедля занялся ревнивый пожар. Что связывает этих двоих, если у Маргарет такой изумленно-потерянный вид?
– Что это с вами? – голос Нэда звучал так недружелюбно, что Маргарет очнулась и перевела на него вопросительный взгляд. – Вы что, в обморок решили грохнуться?
Это было на редкость несправедливо, особенно после того, как она больше часа помогала ему выдерживать осаду любопытных сотрудников.
– Я никогда не падаю в обморок! – ее тон был не менее неприязненным, чем его. – С чего вы взяли?
– Да просто у вас такой вид, будто вы Крейвена без хлеба съесть хотели, а ваша подружка его у вас из-под носа умыкнула.
Столь вольная трактовка ее поведения Маргарет и повеселила и возмутила. Но опровергать эту дикую версию она не стала. Зачем? Они же с Анной решили, пусть каждый думает то, что ему ближе. А Эдварду, похоже, ближе им же созданные измышления о ее безнравственном образе жизни.
– Ну да. Он же гораздо более выгодная партия, чем Джим, не находите? – при этом она хлопала ресницами, как пустоголовая кукла, стараясь соответствовать созданному Эдвардом образу.
Это бесхитростное признание покоробило Торвальда.
– Какая чушь! Мне кажется, вы мне просто голову морочите своими признаниями. Или, наоборот, пытаетесь заставить меня ревновать?
