Степка, с глазами как у собаки Баскервилей, пятился назад, плевал через левое плечо и шептал:
— Чур, меня! Чур, меня…
Слева находилась Марья.
— Никонович, ты зачем плюешься в классе? — возмущению учительницы не было предела. Она демонстративно брезгливо стряхнула не существующие брызги с рукава…
Когда же взгляд Марьи Антоновны упал на остатки реферата в руках у Степки, то видимо её терпение совсем переполнилось:
— Что ты сделал с рефератом?
— Марь Антонна! А он всегда, когда сильно волнуется, тетради свои съедает, — подал голос кто-то из учеников. И добавил: — Степка однажды на физике даже мел съел…
В классе, после столь эффектного появления Нафани, творилось необычайное оживление. Фактически урок был сорван. И никто не смог бы сейчас переубедить литераторшу, что всё это было сделано не специально… Естественно, виновниками всего этого безобразия, по ее глубокому убеждению, являются эти двое. Конечно же, они сговорились: один из них специально опоздал на урок и по условному сигналу, в нужный момент появился…
— Так, Степа, и ты тоже, Нафаня, оба вон из класса! — уже привычным для неё способом решила навести порядок учительница. — Имейте в виду, я буду ставить вопрос о вашем поведении на педсовете!
Мальчики, даже не споря, покинули класс.
— Что тут происходит? — оказавшись в коридоре, спросил Нафаня у Степки. Ему было особенно обидно: выгнали ни за что. Даже не дав зайти в класс…
— И он ещё спрашивает! Знаешь ли ты, что папа этого Егора из Владивостока позвонил нам и сообщил о твоей гибели?! Ты совсем, между прочим, погиб! Полностью!
Степка в запале не задумывался, что частично погибнуть невозможно. Он продолжал наседать на Нафаню так, как будто тот был виноват в том, что он живой:
— В море будто бы тебя там смыло! А я-то, дурак, поверил! Думал Нафаня дорвался до моря, и вот результат… Все люди, как люди, а этот даже там отличился… Мы уж тут голову себе сломали: как твоей мамане вечером обо всем этом доложить! Что теперь ей говорить будем?
— О чем говорить? Что меня в живых нет? Не надо такого говорить! — испугался Нафаня.
— Чудеса! Кажется, сегодня не первое апреля. Взрослый человек сообщает уважаемым людям о гибели их товарища… Мы приняли все за чистую монету, конечно… — ещё немного сомневаясь, что перед ним не привидение, Степка внимательно осматривал Нафаню, не переставая возмущаться. Нет! Похоже, что это живой человек: где же видано, чтобы привидение выгоняли из класса?! Так не бывает. На всякий случай Степка даже больно ткнул в Нафаню указательным пальцем.
