И всё-таки, вопреки всем его расчётам и прогнозам, я осталась жива. Хотя, можно ли это назвать жизнью? Так, жалкое существование, подобие человека, случайно заблудившегося на перекрёстке миров…
Вот, в принципе и вся моя предыстория, ежедневно рассказываемая строгой женщиной-сиделкой с серыми глазами. Негусто, но, к сожалению, этот факт. Скоро год, как меня лечат и, практически не намечается никаких улучшений. Только приступы случаются не ежедневно, а через день.
Женщина-сиделка постоянно повторяет, что мне пришлось перенести очень тяжёлую операцию на мозг и, поэтому, восстановление организма происходит крайне медленно. Но, с другой стороны, куда мне торопиться?
Похоже, меня никто и нигде не ждёт, за всё время, что я здесь нахожусь, никто ни разу меня не посетил. Значит, никто не ищет.
Я думаю, это просто некому сделать…
15 августа
Сегодня, как ни странно, в моём выздоровлении наметился небольшой прогресс. Когда утром ко мне в палату вошла женщина с серыми глазами, я не стала спрашивать, как её зовут.
Потому что где-то в дальнем уголке моей памяти появилось мерцающее красными бликами короткое имя «Полли».
— Меня зовут Полли, — устало улыбнувшись, сказала она и поставила коробку с лекарствами на прикроватную тумбочку.
— Я знаю, — виновато улыбнувшись, я подтянула колени к подбородку.
Похоже, до неё не сразу дошёл смысл сказанного. Она неторопливо начала освобождать разноцветные таблетки от прозрачных упаковок и отмерять дозатором белые безвкусные порошки. И вдруг, неожиданно обернувшись, посмотрела на меня долгим выразительным взглядом.
— Не поняла… — смущённо пробормотала она. — Что вы сказали?
— Я сказала, что знаю, как вас зовут, — я кивнула головой, все ещё улыбаясь.
— Интересно, — Полли начала озираться по сторонам и, наконец, увидев больничный табурет, тяжело на него опустилась. — Стало быть, вы всё время притворялись, будто за ночь все забываете?
— Нет, — просто ответила я. — Правда, не сердитесь. Сегодня я поняла, что… что… как бы это поточнее выразиться?.. Поняла, что не забыла ваше имя!
— Может, вы ещё чего-нибудь не забыли? — подозрительно спросила женщина. — Вы помните, как вас зовут?
— Нет, — вздохнула я. — Этого, к сожалению, я вспомнить не могу. Правда, я не помню ничего, кроме вашего имени.
Полли гулко выпустила воздух, и неизвестно в который раз начала рассказывать мою историю. А я слушала с неослабевающим вниманием и всем своим существом понимала, что забыть этого уже не смогу. Или в тот момент мне так только казалось…
