— Форменный беспорядок. — пробормотал голем, вылезший из-под моей рубашки.
Во время нашего метания по гильдии, он прятался у меня за пазухой. Мы решили, что лучше предотвратить ненужные осложнения. Всех правил и законов магических гильдий не знает даже самый мудрый архимаг. Вдруг есть налог на перевоз уменьшенного голема или его нельзя транспортировать на цепи?
— Сплошная коррупция. — продолжал бурчать Евлампий.
Ему никто не отвечал. Во-первых, вопрос риторический. Во-вторых, почти все силы мы с Оксаной отдали на ответы на бесконечные вопросы и заполнения никому не нужных формуляров. Я уже думать не мог. В голове крутился один отстраненный вопрос. Сколько времени займет процесс регистрации, если его не ускорять?
По ту сторону портала нас ожидала моя суровая Родина.
Мы перенеслись к подножию горы, возвышающейся на краю бескрайней тайги. Резервация Большая стая располагалась в лесной долине, окруженной горной грядой. В этой чаще я родился и провел детство. До моей деревни нам бы пришлось идти два дня, но чтобы увидеть рог поглотителя достаточно подняться на гору.
— Не думал, что побываю в логове оборотней. — пробормотал Евлампий.
— Сюда путешественники не приезжают. — согласился я.
Справа от нас возвышался верстовой столб, от него начиналась тропа. Хорошо знакомая мне и любому оборотню. Единственный путь на Скалу Советов.
На вершине горы, в древней пещере за троном властелина хранился единственный трофей моего народа — рог поглотителя. Именно он всегда напоминал нам, что мы не домашние собачки императора в магических ошейниках, а бесстрашные воины спасшие империю. Жаль, что кроме нас самих об этом больше никто не помнил.
— Нам нужно подняться на самый верх. — сообщил я спутникам.
— Ключ там? — заинтересовалась Оксана.
— Это Скала Советов. Там все.
Переспрашивать она не стала. Видимо мои слова ее убедили.
— Что все? — уточнил голем, его двумя словами не убедишь, нужно более развернутое объяснение.
— Давайте я буду рассказывать по дороге? — предложил я. — Путь не близкий, а скоро ночь. Я бы не хотел вести вас в темноте.
— Я прекрасно вижу ночью. — возразил Евлампий.
Я не стал с ним спорить, а благоразумно промолчал. Вступать в дискуссию с големом бессмысленно. Мало того, что его все равно не переспоришь, так потом еще и не отвяжешься.
Мы начали восхождение в молчании. Тропа поднималась равномерно, без резких подъемов, и мы легко шли вперед. Дыхание не сбивалось, и я приступил к рассказу.
