Отпустив меня, он отошел на шаг назад.
— Садись. — сказал дядя, показывая на один из стульев на котором еще день назад я пробовал Стража лилового сердца.
Я естественно сел. Глупо спорить с вооруженным маэстро. Особенно, если ты принес на его корабль кощея. Кем бы он ни был, этот кощей.
— Даже не знаю, что с тобой теперь делать. — сказал дядя.
Я кивнул. Если он не знает, это хорошо. Потому что совсем недавно, мне казалось, что он знает. Направленный на меня пистолет, красноречиво, намекал на то, что именно он собирается делать.
— В чем состоял ваш план?
— Ваш? План? — глупо повторил я.
— Да! — выкрикнул дядя. — После того, как кощей покончил бы с провиантом, он сожрал бы нас, спящих и ничего не подозревающих.
— Я первый раз в жизни видел кощея. — искренне проговорил я.
— Ну, да. — язвительно произнес мастер Оливье.
— Честно! Я раньше и не знал, что такие вообще бывают. А как в него еда помещается?
Дядя нагнулся ко мне.
— Слушай, заморыш. Мне иногда кажется, ты что-то принимаешь. Судя по тому, что от тебя ничем не пахнет, ты не пьешь. Ты что нюхаешь дурман пыльцу?
Вытаращив глаза, я медленно помотал головой.
— Ох, не верю я тебе. Не верю.
— Не вру я!
Дядя отошел от меня, продолжая бросать косые взгляды и подкручивая усы.
— Ладно, — наконец выговорил он, — из нашей ситуации есть один выход. Я не могу работать с учеником, которому не верю. — Он покачал головой. — Придется провести обряд очищения!
— Может не надо? — испуганно проблеял я.
— Вижу, ты о нем слышал. — обрадовался дядя.
— Не надо. — еще тише проговорил я.
— Надо, Люся.
Я нахмурился. Ненавижу, когда коверкают мое имя. Само по себе Люсьен звучит вполне отвратительно. А Люся, ни в какие чары не лезет. Я бы, наверное, даже обиделся, если бы не предстоящее испытание. По поводу обряда дядя явно не шутил.
Сходив на камбуз, он принес соль и отсыпал на палубу. Обходя вокруг стула, он заключил меня в соленый круг. Мне ничего не оставалось, как тихонько сидеть, поджав ноги.
Покончив с солью, мастер Оливье притащил с кухни кастрюли. Наполнил водой из синей бочки и расставил за чертой из соли.
Сходил в свою каюту и выволок оттуда огромное зеркало на колесиках, в оправе из черного дерева. Поставил напротив меня, а сам спустился в трюм и притащил клок сена. Еще вчера, я кормил им козу.
На мой многозначительный взгляд процедил сквозь зубы:
— Козе больше не понадобится, кощей о ней позаботился.
Я вздохнул, жаль животину.
Дядя вытащил из кармана черные, расшитые серебром перчатки и надел на руки. Расправил и посмотрел на меня.
