Молчуненко усмехнулся.
— Я что-то не то сказал? — спросил Самойлов.
— Вы здесь не причём. Идёмте.
Телеведущий вывел Михаила из своего кабинета, спустился вместе с ним на первый этаж, где располагалась монтажная комната.
— Проходите. Лиза, как у нас дела?
Женщина, сделала пометки в блокноте, и только после ответила на вопрос Молчуненко:
— Тебя интересует процесс? Или результат?
— И то, и другое, лапонька!
— Тогда, взгляни: такие кадры подойдут? Как по мне, слишком яркие. Хотя… Что-то в них есть.
— Может быть. — Молчуненко кивнул в сторону Самойлова. — Наш коллега из Москвы. — Геннадий Сергеевич уткнулся в монитор. — Лизка, ты умница. В них такой колорит! Оставляй, и без всяких разговоров. Впрочем, не отвлекайся, после поговорим. — Молчуненко обернулся к Михаилу, — здесь сейчас происходит рождение моего фильма об Украине. «Незалежна Украина».
— Независимая? — тут же перевёл в украинского на русский Михаил.
— Совершенно верно. Делаю его по заказу вашего посольства, для Российской федерации. Должен был закончить к концу лета, но не сложилось. Впрочем, к пятнадцатому числу сдам.
— Замечательно.
— Да не совсем.
Молчуненко взял в руку видеокассету и потряс ею:
— По ходу фильма я должен был взять интервью у тех кандидатов, которые более других, по всем прогнозам, имеют шансы стать президентом. Их двое. С одним пообщаться получилось. Второй, под разными предлогами, встретиться со мной отказался. Догадайтесь кто.
— Козаченко.
— Ответ правильный.
— Причина? — поинтересовался Самойлов.
— Если бы я знал. Думаю, он сейчас просто дистанцируется от Востока, чтобы Западные спонсоры не лишили его команды кормушки.
— Так открыто об этом говорите…
Молчуненко пожал плечами:
— Я же не на телеэкране. Впрочем, о продажности наших кандидатов у нас говорят все.
— Слухи — одно, а информация с экрана совсем другое.
— Я тоже так думал. Да недавно столкнулся совсем с другой реальностью. Журналисты вовсю пользуются интернет сайтами, вместо того, чтобы лично побывать на месте событий. Одну и ту же информацию на разных каналах освещают по-своему. Чаще всего выдают кастрированную версию событий. А чтобы найти истину, простому, но наблюдательному обывателю следует просмотреть, как минимум, пять телекомпаний, и прочитать десять различных печатных изданий. И то, будьте уверенны, вас обманули процентов на пятьдесят.
— У нас в России то же самое.
— Совок. — вынес вердикт Молчуненко.
— А при чём здесь «Совок»? — возмутился Самойлов. — Свобода слова, как и словоблудие всегда шли рука об руку. Что в царские времена. Что в партийные. Как и сто, и пятьдесят, и двадцать лет назад никто не собирается нести никакой ответственности за слово, высказанное, либо печатное. А ведь сменилось не одно поколение. Представьте, последнее поколение, выросшее на демократической лжи? А чем демократическая ложь хуже коммунистической правды? Коммунизм был диктатурой. Но своеобразной. Диктатурой чиновников, а не военных. Самое интересное, что и ваши, и наши чинуши, крестясь по церквям, стремятся править по прежнему: приказами и подобострастием. При этом, ни за что не отвечая. Как у вас относятся к критике?
